Американский брат

И все-таки странно… Убеждать вкладчиков забрать деньги из банка. Почему Белов так поступил? Личная выгода или есть другая причина? Завтра с утра надо идти к боссу, докладывать об этом происшествии. Или подождать? Такие задачки надо решать в компании с умным парнем. Кушнер как раз такой, а гонорар за консультацию – хороший стейк с картошкой.

Джон набрал номер Павла Кушнера, – он всегда засиживается позже других, – и предложил поужинать. В нескольких кварталах от банка неплохой ресторан, вечерами там играет музыка, что-то похожее на джаз, и певица в длинном фиолетовом платье с блестками успешно подражает Лене Хорн. "Если платишь ты, – предложение принято, – сказал Кушнер. – Кстати, что ты нашел в этой певице? Она костлява, как соленая рыба, и вообще… Эти песни устарели полвека назад".

* * *

В зале было яблоку негде упасть. На краю сцены в обнимку с микрофоном уже заняла место та самая певица.

– Ничего себе кризис, – сказал Кушнер. – Люди швыряются деньгами, словно мусором. И еще жалуются. Вот я никогда не жалуюсь, хотя четверых детей имею. К тому же все девчонки. Их надо кормить, одевать и так далее. И угораздило же меня настрогать столько девчонок…

Джон снял пиджак и повесил его на спинку стула, выпил кружку пива и за пять минут расправился с горячим. А затем коротко пересказал историю с записью.

– Последнюю неделю, пока тебя не было, шла какая-то странная мышиная возня, – сказал Кушнер. – Ползли разные слухи, один нелепее другого. Говорят, что наш банк прикроют. Говорят, что на межбанковском рынке мы набрали слишком много кредитов, которые нечем отдать. Говорят, что в балансе указаны далеко не все наши долги и тухлые активы. Или еще: от нас забирают свои расчетные счета и, соответственно, деньги две крупные организации. На них приходится четверть нашей прибыли. Ждали проверку Центрального банка. Пару дней назад пришли какие-то ревизоры, но откуда они, – не знаю.

– Как бы ты поступил на моем месте, поговорил со Львовым?

– Тебя никто не просил писать разговоры в гостевой комнате. Сотри их и сделай вид, что ничего не слышал. Твое дело два раза в месяц получать зарплату. Все остальное – по боку.

– Чего добивается Белов? Почему он убеждает клиентов забрать деньги? Он обманывает босса?

– Хочешь мою версию? Но учти: я ничего такого не говорил. Ни о каких записях от тебя не слышал. Так вот… Наверное, дела нашей конторы и вправду плохи. Возможно, босс наделал много долгов или много украл. И теперь банк идет на дно. Перед тем, как о банкротстве официально объявят, босс дает знать кое-кому, что надо забрать денежки. Ну, пока это еще возможно. Обрати внимание, кого именно предупреждает Белов. Не рядовых вкладчиков, а больших людей. Генерала ФСБ, депутата Государственной Думы. Босс не хочет ссориться с влиятельными людьми. Им лучше вернуть деньги. Иначе наживешь влиятельных врагов.

Джон позвал официанта и заказал ликер и мороженое. Всегда так: плохие новости легче переваривать вместе с чем-то сладким.

– Банкротство – это не так страшно, – сказал он. – Боссу дадут время, чтобы все исправить.

– Ошибаешься. Это у вас в Америке банкротство – процедура безболезненная, даже приятная. Банкрота на несколько лет освободят от налогов, предоставят помощь. Ну, чтобы человек снова поднялся наверх, заработал деньги и отдал долги. У нас по-другому, – банкрота топят. Арест счетов, недвижимости, суд… Но я знаю босса лучше, чем ты. Он сбежит за границу еще до того, как арестуют его имущество.

– Ну, что ж… Мой контракт заканчивается через полгода. Честно говоря, я все равно собирался уезжать. Значит, уеду раньше.

– Да… Тебе легче. Я с завтрашнего дня начну искать другое место.

Кушнер вздохнул, позвал официанта и заказал бокал вина.

Глава 14

Девяткина вызвал начальник следственного управления Николай Богатырев. Нацепив очки, полковник прочитал рапорт и сказал, что полдела сделано: убийцы Лурье и его жены были найдены, – и это хорошо. Правда, взять их живыми не удалось, – и это плохо, очень плохо. Доказательств, что убийцы, – именно два этих гнусных типа, – хватит с избытком. Видеозаписи камер наружного наблюдения, показания охранника, открывшего ворота… Осталось найти заказчиков, – это уже труднее. Затем Богатырев вслух прочитал два листка с показаниями Геннадия Ломова, скончавшегося в больнице, – и надолго задумался.

– Все это любопытно, – Богатырев потянулся к графину, нацедил в стакан воды. – Любопытно… Но не более того. А ты что думаешь?

Девяткин открыл рабочий блокнот и сказал, что показания убийцы – очень серьезный документ. Ломов был напуган, может быть, в те последние часы и минуты он чувствовал, что жизнь уходит, как вода сквозь пальцы, и позволил себе то, что не сказал бы даже под пытками, – он сказал правду.