Американский брат

Он вытянул ноги под столом. Не торопясь выпил чашку растворимого кофе и стал смотреть в окно. Уже середина февраля, но весной не пахнет, падает снег, серая вата облаков накрыла город. Он вглядывался в их мутную пелену и обдумывал, что делать дальше. Том говорил, что Львов и Биркус задержатся в Москве еще дней на десять, а потом наверняка сядут в частный самолет, чтобы исчезнуть навсегда. За границей их придется долго искать. Впрочем, если посвятить этому занятию много время и заплатить большие деньга профессиональным сыщикам, – отыскать человека, даже за океаном, в забытой богом глуши, в какой-нибудь деревушке, затерянной на просторах Бразилии или Аргентины, пожалуй, шанс есть. Как бы не сложились обстоятельства, Джон готов посвятить этим поискам остаток жизни, вложить в них все деньги, что скопил за последние годы.

Вчера он хотел спросить у Тома, где отсиживается Львов с Биркусом, – не успел, – теперь спросить не у кого. Он снова увидел брата так явственно и так близко, что чуть не вздрогнул. В лице ни кровинки, словно его мукой посыпали, на щеках и на лбу разводы крови, уже подсыхающей, глаза слезятся, брат беззвучно шевелил серыми губами, что-то шептал: молился или просил о чем-то, но слова непонятны…

Телефон снова зазвонил, Джон нажал кнопку, поднес трубку к уху и услышал знакомый голос Юрия Девяткина. Полицейский поздоровался, с изысканной вежливостью поинтересовался самочувствием и настроением, спросил не найдется ли сегодня у Джона немного свободного времени. Есть разговор, весьма срочный. Приезжать на Петровку в Главное управление внутренних дел не нужно, там всегда полно народу, могут помешать. Лучше встретиться часа в два в том месте, где некоторое время назад они познакомились: в районном управлении внутренних дел, там спокойно. И назвал адрес, хотя Джон хорошо помнил то место.

– Хорошо, я буду, – ответил Джон. – Какие-то новости по поводу конфискованных денег?

– Увы, ничем вас не порадую. Новостей нет.

Джон налил вторую кружку кофе, встал возле окна и стал смотреть на двор, заметенный снегом. Жаль, что машина осталась на старом месте, туда возвращаться нельзя. Люди Биркуса наверняка уже ждут. Значит, надо достать другую машину. Он набрал телефон Ильи Антипова. Молодой человек ответил после третьего звонка.

– Мне нужна надежная машина, не слишком приметная, с документами. Можешь достать?

– Достать можно все, были бы деньги, – ответил Антипов.

Он сказал, что перезвонит через час, но перезвонил раньше, и предложил три подходящих варианта, все машины с документами и на ходу, расчет в любое время, наличными. Джон выбрал серую "тойоту камри". В прихожей на полу валялись вещи, брошенные вчера: куртка с мелкими пятнами крови на рукавах, брюки, пиджак. Вещи пропитаны запахом горелой резины, в пятнах свежей крови. Он собрал все это в пластиковый пакет, оставил его у двери. Надо будет выбросить его в мусорный бак на улице.

Он вошел в комнату поднял жалюзи, свет холодного дня проник внутрь. Ничего не скажешь, интерьер – предельно аскетичный: диван, крошечный телевизор, стоящий в углу на табуретке, и огромный черный сейф, похожий на платяной шкаф. Джон набрал шифр, поднял ручку сейфа и потянул на себя тяжелую дверцу. С верхней полки достал пачку наличных, с нижней – два новых пистолета, четыре пустых обоймы и коробки с патронами.

Открыл стенной шкаф, одежды здесь немного, выбирать особо не из чего, но ведь он не на светский прием собирается, ему не нужен фирменный фрак, ботинки с лаковым верхом и сорочка с кружевным жабо. Шерстяная поношенная куртка, синие брюки, черный свитер и тяжелые рабочие ботинки, – это подойдет. Джон вернулся на кухню, открыл коробки с патронами и стал снаряжать пистолетные обоймы. Если его все-таки найдут, надо приготовиться к встрече. Дарить свою жизнь убийцам или продавать ее слишком дешево, – он не станет.

* * *

Джон приехал немного раньше назначенного времени, постучал в дверь. Майор Девяткин сидел за тем же столом возле окна, в том же пыльном кабинете, загроможденным старой мебелью, шкафами, где хранилась картотека и альбомы с фотографиями бандитов и убийц. Прошлый раз он чистил финским ножом яблоки, сегодня пил чай из большой кружки и закусывал песочным печением. На углу стола – картонная папка с надписью толстым фломастером: «Московский резервный коммерческий банк».

– Курить бросаю, – Девяткин с первой фразой установил теплую товарищескую интонацию. – Поэтому все время чувствую аппетит. Стараюсь есть поменьше, чтобы не набрать много веса. Не получается. Уже поправился на два килограмма. И это, подозреваю, только начало. Если дальше так пойдет, к оперативной работе стану непригоден. Навсегда застряну в кабинете. В тесном пространстве между столом и стулом. Лишний вес, одышка, гипертония… И дальше, со всем остановками. Скончаюсь от инфаркта, причем в самом расцвете лет.

– Вы пессимист.