Американский доктор из России, или История успеха

И вдруг я вспомнил, откуда знал фамилию Жоржа: в газетах писали, что человек с такой фамилией был одним из главарей русской мафии в Америке. Это был брат моего пациента, настолько разбогатевший путем разных махинаций, что купил себе где-то остров. Правда, теперь он сидел в тюрьме. Хотя говорят, что деньги не пахнут, но от моего пациента потянуло неприятным душком.

«Русская мафия» в Нью-Йорке давно концентрировалась в районе Брайтон-бич, где жили одесситы, и на Форест-хилл, где жили бухарские евреи. Бухарский клан процветал даже больше, чем одесский: они прибрали к рукам район Риго-парка. Не выдержав их беспокойного соседства, многие американцы вынуждены были оттуда уехать.

Вскоре после поправки Жорж выдавал замуж свою дочь. Жених был тоже из их среды. Жорж обязательно хотел, чтобы мы с Ириной пришли на свадьбу, прислал нам роскошное приглашение. Свадьба была назначена не где-нибудь, а в «Хилтоне»! Вообще я терпеть не могу подобные сборища — это в буквальном смысле слова то, что называется «в чужом пиру похмелье». Но пересилил простой интерес посмотреть, как гуляют «новые русские».

Одесса гуляет…

Если спрессовать все волны иммигрантов из Советского Союза и России за тридцать лет, они выплеснутся на Брайтон-бич. Это часть района Бруклин в Нью-Йорке, на берегу океанского залива. Сами жители этого места прозвали его «Одесса бич», потому что доминируют там одесситы. Исторически евреи всегда умели быстро адаптироваться к условиям каждой новой страны, куда они были вынуждены бежать и где выживали за тысячелетия рассеяния. Поэтому их даже зовут «хамелеоны культуры». Быть может, это справедливо по отношению к евреям вообще — но не к одесситам: они не только не приспосабливаются к новым условиям, наоборот, приспосабливают новые условия к своим привычкам и склонностям.

Одесситов легко узнать (или, как они говорят на своем жаргоне, — вычислить) по их поведению: им до всего есть дело, все их касается, во всякую дырку они хотят всунуть свой нос. В этом отражается их талант сверхобщительности и общее свойство суетливой деловитости. По крайне мере они сами считают себя деловыми. При этом никакие законы и правила для них не законы, ни правила — они всегда сами по себе. Очертя голову одессит готов браться за любое дело и сколько он ни теряет, все равно долго не горюет. По характеру одесситы — оптимисты. Юмор — главная утеха всей их жизни: острое словцо, меткая шутка, анекдот к месту — все это у них постоянно на языке и по любому поводу.

Одесские женщины любят представлять себя гранд-дамами. Их легко узнать (извиняюсь — вычислить) по внешней пышности: туалеты, украшения, драгоценности — все это нанизано и натянуто на их пышные тела рубенсовского типа. Остротой и насмешливостью языка они превосходят даже своих мужей и братьев. Многочисленные их дети вырастают в атмосфере постоянных домашних пререканий, взаимных насмешек, постоянных окриков (это на их жаргоне называется — гвалт) и частых тычков и подзатыльников, но — с неизменной любовью. Таков стиль их повседневной жизни. И этот стиль — лучшая для них подготовка, чтобы тоже стать настоящими одесситами.

Вы спросите: чего одесситам больше всего хочется от жизни? Наслаждения!.. Но особого, шикарного, одесского пошиба. Нет для них ничего более святого, чем память об их городе-колыбели. Подавай им Одессу где бы то ни было! А нет Одессы, так они сами устроят ее для себя где угодно. Вот они и устроили ее на Брайтон Бич.

Жорж со своей женой-«домработницей» жили не на Брайтоне, но были истые одесситы. Поэтому все типично-сверхпышное одесско-брайтонское было представлено в тот вечер в «Хилтоне». Думаю, что стены отеля ничего подобного еше не видели.

Как отец невесты, свадьбу оплачивал Жорж — традиция. Со стороны жениха и невесты было приглашено около семьсот гостей. Для празднования сняли два этажа отеля с двумя бальными залами и громадным рестораном. Часть гостей приехала издалека — со всей Америки и даже из Одессы. Для приезжих были сняты номера в отеле.

Когда мы с Ириной вошли в первый зал, там звучала подзабытая нами музыка: играл эмигрантский русско-цыганский оркестр. В другом зале гремел американский джаз. Все было на все вкусы, но повсюду была слышна русская речь с типичным одесским акцентом. Стены и колонны залов сверхпышно декорированы цветами, лентами, воздушными шарами. Дамы всех возрастов и объемов тоже были декорированы сверхпышно: блистали драгоценностями и безвкусицей дорогих нарядов. Мужчины, как полагается на свадьбах, в смокингах. Если бы сюда заглянули агенты ФБР, я уверен: они бы выловили многих, кто был у них на заметке.

Столы по стенам залов ломились от изобилия закусок — все, включая ведерки с черной и красной икрой. Но чего хозяевам не удалось добиться, это хотя бы признаков русской кухни: повара отеля были с ней не знакомы. Поэтому не было традиционных салатов «оливье» и винегретов.