Американский доктор из России, или История успеха

— Офис доктора Голяховского, пожалуйста, подождите.

Через несколько секунд — на другой звонок:

— Офис доктора Голяховского, пожалуйста, подождите.

Отходя от своего стола, она первым делом включала записывающий автоответчик, а возвращаясь, прослушивала все messages — сообщения, оставленные в ее отсутствие. У меня на столе был телефон с личным номером, который знали лишь Ирина, секретарь Френкеля и немногие наши доктора-заведующие. Он звонил редко. Но Изабеллу ее телефон доводил до отчаяния.

— Владимир, что же это такое? Я же не могу ничего делать из-за бесконечных звонков!..

По моей просьбе мне дали второго секретаря со вторым телефоном — специально только для ответов по нему. Мне звонило много русских пациентов, поэтому вторая секретарь, Галина, тоже была иммигрантка из России.

Но особенно поражала меня динамичность развития медицинской и фармацевтической промышленности Америки. За мои годы в стране она превратилась в самую высокоразвитую и богатую индустрию. Буквально каждый день повсюду рекламировались новые лекарства, новые инструменты, новая аппаратура.

Не проходило недели, чтобы ко мне в кабинет не заглядывали торговые представители разных компаний медицинского оборудования и фармацевтических фирм — они наперебой предлагали свою продукцию. Они волокли за собой на колесных рамках большие сумки с рекламами и образцами продукции.

— Могу я поговорить с доктором? — обращались они к Изабелле.

Изабелла оберегала мой покой, она спрашивала:

— По какому поводу? Доктор устал после операций, и он очень занят.

— Я не займу много времени, — они давали свои business cards — деловые карточки, которые в России по старинке называют «визитками», и тут же заодно вручали ей какой-нибудь мелкий подарок — ручку, значок, конфеты.

Изабелла приносила мне карточку:

— Владимир, он (она) хочет поговорить с вами.

Я знал, что мне будут вежливо и настойчиво всучать продукцию фирмы и расхваливать ее, чтобы я прописывал больше их лекарство или применял их устройство.

Но многие доктора старались отделаться от них, игнорировали, говорили, что нет ни минуты… Я не люблю никаких проявлений невнимательности. По-моему, невнимательность всякого рода — это страшный грех перед собой и перед другими (особенно, конечно, грешно быть невнимательным доктором). Вздыхая, я соглашался на не очень нужную мне беседу:

— О'кей, пусть заходит.

И мне начинали вежливо втолковывать, объяснять и разъяснять преимущества их лекарства перед другим такого же действия или их аппарата — по сравнению с другим. Мне тут же давали образцы лекарства или аппарата, которые изготавливаются специально для бесплатной раздачи докторам. А заодно мне часто давали подарки: дорогие ручки, настольные часы, красиво изданные книги, учебники по хирургии, фирменные календари, — блокноты и печати с моим именем — все, чтобы я своими рецептами и применением их аппаратуры давал этим фирмам доход. И потом эти фирмы годами присылали мне поздравительные открытки.

Благодарные за внимание, представители записывали мое имя. Через некоторое время я стал все чаще получать приглашения от их фирм для обсуждения новых лекарств и аппаратов — меня «включили в обойму» специалистов для обсуждений. Это были платные вечерние заседания на один-два часа.

Мнения докторов давали фирмам основание для получения патента и лицензии на новое лекарство или новый аппарат, они сразу начинали бурную рекламу улучшенного средства, с новым патентом. И это давало фирмам громадный доход. За такие обсуждения тут же платили 200, 300, а то и 500 долларов наличными деньгами (в зависимости от продолжительности дискуссии). Что было хорошо, так это то, что эти наличные деньги не облагались налогами. Мои общие налоги тогда составляли 45 процентов дохода, и любой дополнительный заработок, официально зафиксированный на номер моего социального обеспечения, только увеличивал налоги.

Была еще одна отрасль американской жизни, которая своей динамичностью поражала мое воображение — это индустрия книгопечатания. Сколько здесь издается книг! — я всегда поражался. Книги есть на все вкусы и по любым вопросам — этот рынок постоянно переполнен. И это несмотря на то, что при всех технологических достижениях и высоком уровне жизни Америка не является страной, где доминирует глубокий интеллект. Средний американец — это благополучный простой малый (или — малая), девиз которого можно приравнять к девизу плебса (простого народа) древнего Рима — ему нужно «хлеба и зрелищ». Считается, что только около 5 процентов населения читают книги. И однако полки множества книжных магазинов завалены литературой на все вкусы и требования.