Американский доктор из России, или История успеха

Что в итоге дала хорошо организованная реклама? Итальянцы могли продавать во много раз больше аппаратов непосредственно «Smith and Nephew, Richards». Эта фирма могла гораздо успешнее распространять аппараты и зарабатывать на еще не запатентованных модификациях. Доктора, которые обучились методу Илизарова на семинаре, могли начинать лечить своих больных и назначать более высокую цену за свои операции. Ортопедический Институт и его директор д-р Френкель получили преимущество первого лечения многих записанных на операцию больных, что тоже давало значительный доход. Так что реклама работала…

К моему приходу на работу в госпиталь на илизаровские операции уже были записаны десятки больных. Мне это тоже давало преимущество: чем больше операций, тем больше у меня возможностей показать себя, а раз так, тем вернее смогу я остаться в этом госпитале. Когда тебе уже к шестидесяти, а ты только начинаешь на новом месте, не хочется думать, что придется искать еще и другое.

На новом месте

В Америке время — деньги больше, чем где бы то ни было. Деловые люди могут потерять деньги, если им не повезет, но никогда не позволят себе терять время: рано или поздно оно обязательно принесет вложенные в него деньги обратно. И доктор Френкель тоже времени зря не терял. Он детально продумал план моего вовлечения в работу и перед отъездом Илизарова сказал:

— Я хочу, чтобы Владимир был нашим связным, чтобы он звонил вам в Курган для консультаций, если понадобится.

После чего передал меня на попечение администратору госпиталя мистеру Эйбу Мошелу.

Администраторов я всегда недолюбливал: по-моему, они специально созданы для разведения бюрократии. Но тут я впервые в жизни увидел толкового администратора, без бюрократических амбиций и проволочек. Значит, подумал я, в настоящем американском госпитале и администраторы настоящие.

Эйб, высокий лысоватый еврей, под сорок, с кипой на макушке, ловко и быстро вел все бумажные дела, так что в итоге все в госпитале делалось как будто само собой, легко и просто. Уже во время семинара он доброжелательно объяснил мне мое положение в госпитале:

— Доктор Френкель просил меня ознакомить вас с обязанностями в госпитале. Вы будете ассистировать ему на операциях. Пока у вас не будет лицензии на право частной практики, у вас нет права самому делать операции. Когда сдадите экзамен, получите лицензию на право оперировать.

Это я знал, потому что сдал половину труднейшего трехдневного экзамена на лицензию, FLEX; я выдержал часть по практической медицине, но мне еще предстояло сдать теоретический курс. Меня, конечно, интересовало, сколько будут мне платить.

— Получать вы будете 35 000 долларов в год, — сказал Эйб.

Это было меньше, чем я получал в резидентуре, и я удивился. В Америке нет стандартов оплаты за должность, можно за одну и ту же работу получать больше или меньше. Каждый американец не только всегда обязательно спрашивает о своей зарплате, но и постарается выторговать больше. Я решил быть американцем.

— По-моему, это мало.

— Сколько вы получали раньше?

— Тридцать восемь.

— И сколько вы хотите? — спросил Эйб, явно довольный таким «американским разговором».

— Ну… больше, чем я получал. Надеюсь, у меня будет много работы, и все это внове.

— Хорошо, мы дадим вам сорок тысяч.

Ага, сработало! Пять тысяч я выторговал и дальше решил не торговаться. Вместе с Ириниными тридцатью тысячами это составляло семьдесят (что теперь больше ста тысяч), и нам было достаточно. Это неплохой заработок американской семьи среднего класса; ну а о богатстве я тогда не думал, был счастлив, что взяли в такой госпиталь.

Накануне нового, 1988 года Эйб позвонил мне домой:

— Доктор Френкель просит, чтобы вы начали работать по илизаровскому методу прямо в операционной с самого первого рабочего дня следующего года.

И вот ранним январским утром, немного волнуясь, я впервые вошел в госпиталь как его сотрудник. В моей жизни это был девятый госпиталь, и я по опыту знал, что вначале можно ждать разных организационных задержек. Я никого не знал, и сотрудники операционной тоже меня не знали. Четыре этажа операционного блока помещались в, основании двадцатиэтажного здания, под землей. Это было рационально, потому что госпиталь стоял в районе активного городского движения, и шум и пыль города могли проникать в надземные этажи. Я не привык к такой структуре и спускался на лифте вниз с любопытством. Толковый Эйб Мошел предупредил обо мне и дал инструкцию старшей операционной сестре. Вирджиния, молодая стройная филиппинка с красивыми черными глазами, принесла мне зеленую операционную форму и дала номер шкафа для переодевания с секретным кодом: поворот круглой ручки направо до определенной цифры, потом два поворота налево до определенной цифры, опять направо — тогда дверка открывается. Вирджиния улыбнулась:

— А я вас знаю.

— Да? Каким образом?

— Я читала вашу книгу.

— Правда? Надеюсь, вы не сильно меня критиковали.

— Нет, что вы, мне понравилось! Я знаю, что вашу жену зовут Ирина.