Американский хищник

КИЗ: Отчасти потому, что это Анкоридж… Я часто пользовался полицейским сканером в последнее время, и интуиция подсказывала мне, что к тому времени, когда кто-то осознает, что на самом деле произошло, след уже успеет остыть. Даже если у них будут снимки моего пикапа, они не узнают, чья это машина. У них не будет отпечатков шин. У них не будет никаких улик. Будут только отпечатки следов обуви, но ни отпечатков пальцев, ни ДНК в их распоряжении не окажется, и меня ничто не тревожило.

Это прозвучало отрезвляюще. И его слова ставили их в крайне неловкое положение. Киз был прав. Он предвидел их реакцию или скорее отсутствие таковой. Совершить столь ужасное преступление, разъезжать три часа по всему городу с пропавшей молодой девушкой и не бояться быть пойманным, «потому что это Анкоридж», звучало как приговор: полная некомпетентность полицейского департамента. И в этом заключалась правда. Джеймс Кениг знал об этом. Сотни людей, пришедших со свечами на сбор для поисков Саманты, тоже знали об этом. А если об этом узнают еще и средства массовой информации, вся Аляска будет знать тоже. Но это никогда не будет оглашено в суде или внесено в официальные документы. В то утро, зная только, что ФБР задержало подозреваемого, Джеймс разместил в «Фейсбуке» еще один призыв:

СЕЙЧАС, КОГДА СТАНОВИТСЯ ТЕПЛЕЕ И СНЕГ НАЧИНАЕТ ТАЯТЬ, ПОЖАЛУЙСТА, ОБРАЩАЙТЕ ВНИМАНИЕ НА ВСЕ, ЧТО МОЖЕТ ВАМ ПОКАЗАТЬСЯ ЛЕЖАЩИМ НЕ НА СВОЕМ МЕСТЕ, ПРОВЕРЬТЕ ОКРУЖАЮЩУЮ МЕСТНОСТЬ, ВЕДЬ НИКОГДА НЕ ЗНАЕШЬ, КУДА МОЖЕТ ПРИВЕСТИ ЛЮБАЯ НИТОЧКА. ОНА СПОСОБНА ПОМОЧЬ ВЕРНУТЬ САМАНТУ ДОМОЙ!!!

Глава 14

Стива Пэйна крайне интересовала записка с требованием выкупа. Киз признал, что Саманта уже была мертва, когда он фотографировал ее. Теперь они знали, что ее тело оставалось в сарае две недели, пока он путешествовал с дочерью.

Как ему это удалось?

Киз вернулся домой в Анкоридж рано утром 18 февраля. Он проверял прогноз погоды по Интернету и знал, что в Анкоридже становится теплее. Он направился в сарай, чтобы проверить состояние тела. Кимберли продолжила путешествовать до 22 февраля. У него оставалось мало времени.

Киз дождался понедельника, 21 февраля, когда дочь отправилась в школу, чтобы начать постепенно разбирать сарай на части изнутри. Он убирал шкафы, полки, освещение. Пока он работал, тело Саманты по-прежнему оставалось в одном из шкафов. Закончил он тем, что порубил все остатки мебели на дрова.

Затем достал тело Саманты из шкафа – завернутое в трехслойный кокон из матраца, спального мешка и брезента – и положил на полиэтиленовую пленку.

– Спальный мешок, – сказал он, – сильно пропитался кровью.

Здесь он противоречил сам себе. Прежде он характеризовал рану Саманты как несерьезную. Им приходилось быть начеку по поводу каждой такой подробности.

Затем Киз взял все, во что Саманта была завернута, разрезал на куски и уложил их в двухслойную хозяйственную сумку. Одежде, в которой он был в ту ночь, наряду с обувью предстояло сгореть либо отправиться на свалку. Он взял сумочку Саманты и порылся в ней, отбросив почти все, кроме мобильного телефона и небольшого количества мелочи. Потом принес монеты в дом и смешал их в копилке со своими собственными.

Зачем было это делать?

КИЗ: Я вел себя как параноик, но подумал, что теоретически на монетах могли остаться следы ее ДНК, вот зачем.

ДОЛЛ: Вы заплели ей косы?

КИЗ: Да, но не сразу.

После того как дочь вернулась из школы, сделала домашнее задание, поужинала и легла спать, Киз развел большой огонь в камине гостиной. Было это в час или два ночи уже наступившего 22 февраля. Он сжег брезент и все остальное, к чему могла прикасаться Саманта.

Вернувшись в сарай, Киз взял большой кусок полиэтилена и постелил его на пол и стены сарая, которые оттер ранее губкой, пропитанной отбеливателем. Чтобы на полу не осталось следов, он подвесил тело Саманты, связав веревкой запястья и прикрепив веревку к стене.

ДОЛЛ: Что произошло дальше?

КИЗ: Что ж, как раз это вы узнаете в сокращенной версии. Скажу пока только, что я дал трупу оттаять и сколотил в сарае стол.

ДОЛЛ: Но разве после того, как вы разморозили тело, не осталась… Не осталось трупного окоченения?

КИЗ: Нет. Ее тело стало очень податливым.

ФЕЛДИС: И что же вы сделали дальше?

КИЗ: [вздыхает] Я расскажу вам обо всем, кроме того, что вы обнаружите сами.

ФЕЛДИС: Почему бы вам не рассказать нам все? Если мы потом…

КИЗ: Как я уже говорил, эта информация…

ФЕЛДИС: Которую мы обнаружим сами?

КИЗ: Нет, она носит сугубо приватный характер. Здесь по-прежнему слишком много людей. Но я снова вступил в сексуальные отношения с ней. То есть с ее трупом. И, знаете ли, она была теплой, а я потерял счет времени.

Ведь уже наступило утро. Дочь искала его и постучала в дверь сарая.