Американский хищник

– Я увидела, как вся его жизнь изменилась, когда она родилась, – сказала Тэмми.

Две недели спустя, 13 ноября, до Киза дошли слухи о смерти отца. Обстоятельства остались не до конца ясными, но по сведениям, собранным ФБР, семья Кизов путешествовала поездом (перелет самолетом был запрещен правилами амишей, которые они теперь соблюдали) из штата Мэн в Индиану, куда они снова перебирались. Во время поездки Джефф заболел. Его состояние быстро ухудшалось. Он страдал от болезни щитовидной железы, которую можно было вылечить, но опять-таки медицина находилась под запретом. Джефф дошел до той стадии, когда пришлось вмешаться начальнику поезда, который заявил семье: вам следует сойти и немедленно доставить этого мужчину в больницу.

Семья Кизов сошла с поезда, но осталось неясным, попал ли Джефф в реанимацию. Это крайне сомнительно. Никаких записей о его смерти не осталось – ни некролога, ни свидетельства о смерти, ни надгробного камня, который сумело бы найти ФБР. Тэмми запомнила только, как Киз вылетел в Мэн на похороны. Состоялись ли они на самом деле, осталось неизвестным.

Израел никогда не говорил о своем отце ни с Тэмми, ни с кем-либо другим. У нескольких его армейских товарищей сложилось определенное впечатление, что он и кто-то из его сестер подверглись насилию со стороны Джеффа. Один из них припомнил, как Киз уговаривал сестру, готовую сбежать из дома, остаться. Он говорил, что она не может сбежать совершенно одна. В худшем случае, сказал ей Киз, я приеду и заберу тебя.

Пэйн и Геден воспринимали это как еще одну загадку. Парадоксально, но тот факт, что Киз никогда не говорил о Джеффе, быть может, означал, что Джефф оказал на него глубокое влияние, и скорее всего дурное. Они могли только гадать, подвергался ли Израел насилию с его стороны. На одной только интуиции Пэйн построил теорию, так никогда и не подтвержденную, что Киз мог иметь отношение к скоропостижной смерти отца. Пэйн, конечно, понимал, что отсутствие сведений о связи Израела с отцом в последние месяцы и недели до его кончины ничего не значит.

После поездки на восток Киз вернулся к Тэмми. Казалось, что он в полном порядке и сосредоточил все внимание на младенце. Он позволял Тэмми отсыпаться и сам менял дочери пеленки, кормил и относил в ясли. Теперь приходилось работать и Тэмми, и Кизу, а должность Тэмми в департаменте образования резервации требовала часто оставаться на работе сверхурочно.

Когда дочке исполнилось восемь месяцев, в дом пришла беда. У девочки развилась серьезная респираторная инфекция, и они постоянно ссорились из-за того, как лучше лечить ее. Затем самой Тэмми, страдавшей после родов сильными болями в нижней части живота, поставили диагноз «рак матки» и вынудили пойти на гистерэктомию. Все, что совсем недавно казалось превосходным, теперь выглядело мрачным. Тэмми могла умереть. У нее наступила менопауза, когда ей едва перевалило за тридцать. Останется ли с ней Киз, который был значительно моложе?

От послеоперационных болей доктора давали Тэмми опиаты, а она обнаружила, что эти лекарства помогают унять все ее волнения. У нее появилась зависимость. Ей ничего не стоило убедить себя, что, поскольку Киз так хорошо умел заботиться о ребенке, она могла спокойно спать или как-то еще отключаться. Он действительно любил малышку, сам подбирал для нее одежду, заплетал косички, готовил и упаковывал для нее ланч. Тэмми тогда не понимала этого, но она уже оказалась как бы вне семьи. Киз успешно взял на себя роль отца-одиночки.

Киз получил безмолвное преимущество из-за состояния Тэмми. Теперь она действительно никогда не знала, где он был и что делал. И чем хуже становилось ей, тем большей свободой пользовался он. Он проводил простую политику. Делал то, что было хорошо для него и безопасно для ребенка. Он отслеживал изменения в ее состоянии.

К 2003 году Тэмми делалось все хуже, и Киз ее оставил. С него было довольно. Летом 2004 года он взял с собой их дочь и переехал в соседний дом в резервации. В глубине души он всегда продолжал любить Тэмми, но не хотел, чтобы хаос, царивший в доме, оказывал влияние на ребенка.

Среди женщин племени Киз мог считаться привлекательным мужчиной – трудолюбивый, талантливый, способный починить что угодно, преданный своему ребенку. Он встречался по меньшей мере с тремя женщинами в Неа-Бэйе, пока в 2005 году не познакомился в Интернете с Кимберли Андерсон, медсестрой, жившей в Порт-Анджелесе.

Кимберли был 41 год, она была старше Тэмми. Финансово обеспеченная, независимая, повидавшая мир – она выигрывала у Тэмми, а та отчаянно стремилась к воссоединению. Чем больше казалось, что Киз готов покинуть резервацию, тем больше Тэмми принимала «лекарства», и она сама создала очень плохую для себя ситуацию: сев за руль под воздействием наркотика, разбила машину. Ее приговорили к двадцати пяти дням заключения и двум месяцам принудительной реабилитации в стационаре, и, если у нее был малейший шанс вернуть Киза, она сама навсегда уничтожила его.