Американский ниндзя 3-4-5

— Не волнуйтесь, леди, дипломатические тонкости я возьму на себя. Мне предстоит встреча с министром, и в случае чего… А вы делайте свое дело, не переживайте по пустякам. Поддержку от генерала Андреаса вы уже получили. Верно, генерал?

Он повернулся к Андреасу и дружески подмигнул ему. Сделав «государственное» лицо, каким его видели на фото, и пожевав сигару, Андреас вымолвил, словно с трибуны:

— Разумеется, — и, улыбнувшись, добавил: — Я всегда готов поддержать хорошенькую девушку во всех ее начинаниях.

* * *

Крытый стадион Сан-Моник, переполненный бесчисленными толпами поклонников боевых искусств, облепивших трибуны, гудел как растревоженный улей. Дополнительные сиденья, сооруженные везде, где только мог поместиться сидящий человек, нелепо торчали то тут, то там, уродуя совершенную планировку ультрасовременного зала и мешая передвижениям зрителей, которые все еще бродили в поисках своих мест. Некоторые ряды так близко располагались к месту схваток, что создавалось впечатление, что сидящие там рискуют в один прекрасный момент получить хороший удар от одного из спортсменов, если тот не очень точно попадет в цель. Так же близко к татами располагался и стол судейской коллегии. А на воздвигнутом для почетных гостей и ведущего помосте, украшенном многочисленными транспарантами с символикой нынешнего чемпионата — королевской коброй, свернувшейся в кольцо так, что ее капюшон и голова служили границей для двух стилизованных китайских рыбок в круге змеиного тела, — возвышался большой стол, застеленный дорогим сукном, на котором публика могла видеть почетные призы, ожидающие победителей.

Справа от стола, в большом резном кресле возле развернутого флага Трианы сидел генерал Андреас — в роскошном белом мундире и огромной фуражке, сползавшей козырьком на лицо. Свет доброго десятка софитов, освещавших его фигуру, играл на золоте аксельбантов, пуговиц и погон. Время от времени он поднимал голову и поправлял большие темные очки, защищавшие его глаза от слишком яркого искусственного света, осматривал собравшихся, пристально вглядываясь в разгоряченные ожиданием праздника лица.

Зазвучали торжественные фанфары — вдруг погрузившийся в темноту стадион замер. Вспыхнул мощный луч прожектора, осветивший огромную, грозно раскрывшую пасть кобру с черно-белыми полосами вдоль всего тела, обвивающую алый круг.

Музыка стихла. Тонкие лучи прожекторов высветили на помосте стройную фигурку Ким Ли, одетую в парадное кимоно с ветками цветущей сакуры, которые качались при каждом движении женщины так, как живые ветви качаются от дуновения воздуха. Зал взорвался аплодисментами.

Ким Ли подняла руки, прося тишины, и, улыбнувшись прекрасной гостеприимной улыбкой, произнесла:

— Дамы и господа, добро пожаловать в Сан-Моник на открытие чемпионата мира по карате.

Стадион взревел от восторга. Несколько секунд, пока зрители орали, хлопали в ладоши и топали, Ким Ли продолжала все так же очаровательно улыбаться и кланялась во все стороны. Потом она вновь обратилась к публике, которая, услышав ее тихий голос, тут же смолкла.

— На этих соревнованиях будут представлены лучшие спортсмены более чем из сорока стран мира. Они прибыли к нам, в нашу маленькую страну, чтобы поделиться своим мастерством и порадовать Нас великолепными поединками. Мы еще успеем с каждым из них познакомиться поближе, а пока я хочу представить вам хозяина, или, как сейчас говорят, спонсора, этого прекрасного турнира, лидера трианского народа, президента демократической республики Триана генерала Андреаса.

Прожекторы старательно освещали белое пятно генеральского мундира, а зал вновь захлестнул шумный поток оваций. Андреас поднялся со своего Кресла и подошел к микрофону. Помахав собравшимся рукой, приветствуя присутствующих в зале, и подождав с минуту, пока гром аплодисментов стихнет, он прокашлялся в кулак и произнес:

— Дамы и господа, спасибо. Надеюсь, что в последующие восемь дней, пока будут проходить эти соревнования, моя страна одарит и вас, и наших замечательных участников теплом солнца и теплом наших дружеских сердец. Мы станем с вами свидетелями поединков современных воинов, смелых людей, которые докажут свое мужество и свою силу. И пусть сильнейшему достанется этот великолепный кубок и звание чемпиона мира, — генерал царственным жестом указал на стол, находящийся неподалеку. — Итак, господа, чемпионат мира по карате этого года открыт! Пусть же эти Игры Доброй воли начнутся!

Он резко поднял руки, подавая знак к началу чемпионата. Вспыхнул свет, осветивший татами. Опять грянули овации и восторженные возгласы нетерпеливых болельщиков. Волны музыки перекрывали крики. На голубую гладь татами, в центре которого красовался тот же символ разъяренной кобры, выбежали спортсмены в белых кимоно.

К микрофону вновь подошла Ким Ли.

— Перед началом наших соревнований, — произнесла она, — я хочу предложить вам, почтенная публика, показательные выступления юношей из трианской школы карате.