Американский плохиш (ЛП)

— Поскольку ты до сих пор не сказал мне, что ты там приготовил, думаю, я, как и всегда, готова, — мои губы дергаются в улыбке и прогоняют моё недовольство. Он чертовски хорошо знает, что я это люблю.

— Всё скоро откроется, — он для большего драматизма дразнит меня, и протягивает руку. Я хватаюсь за неё, словно за жизнь перед смертью. Ладно, может, не в жизни дело, а моих неустойчивых лодыжках.

Чёрт бы побрал Челси и её любовь к высоким шпилькам. Клянусь, в прошлой жизни она танцевала у шеста. Если она делает это и в этой, я не хочу знать.

Придерживаясь за руку Мака, я позволяю ему вести меня к двери, в которую я не входила десять лет. Я моргаю, чтобы приспособиться к полутемной комнате, в которую мы вошли.

— О, Мак!

Это единственные слова, которые мне удаётся прохрипеть. Я чувствую, как мы только что вошли в мечту. Под потолком, словно магические облака, висят те же самые бирюзовые, серебряные и белые воздушны шарики. Ткани на стенах из той же самой шёлковой ткани, которую я помню с вечера нашего выпускного. Транспарант с надписью «Поздравления выпуску 2004» висит на дальней стене, и всё выглядит точно так же.

Есть три способа, которыми это могло произойти. Этот загородный клуб не менял дизайн все десять лет. Я ступила в варп, в котором время вернулось вспять. Или Мак потратил бесконечные часы, восстанавливая каждую деталь нашей последней ночи вместе прежде, чем жизни нас обоих изменились.

Мне удалось закрыть рот и улыбнуться самому невероятному мужчине, которого я знала.

— Это невероятно, Мак! — я склоняю голову к его плечу и смотрю на всю тщательную работу и значение, которое он вложил в этот восстановленный выпускной.

— Это просто комната. Ты, рядом со мной, вот что я бы назвал невероятным, — он ведёт меня к единственному столу со стульями, которые стоят в комнате.

Будучи очаровательным принцем, о котором я мечтала десять лет, он отодвигает для меня стул и помогает сесть за стол. Должна признать, я наслаждаюсь обращением со мной как с принцессой. Я просто надеюсь, что Мак не останется таким же джентльменом позже. Когда я сорву с него его смокинг и вытрахаю его мозг.

Мак осторожно садится напротив меня и тянется за моей рукой через стол.

— Я соскучился по тебе, — его глаза сканируют моё лицо. Уверена, что он может прочитать каждую эмоцию на нём, словно строчки в книге.

— Я тоже по тебе скучала. Очень сильно. Я знаю, что это было во благо, и что тебе нужно было время, чтобы со всем разобраться, но я бы солгала, если бы сказала, что это было легко, — мои глаза застилает туманом.

— Эй, не плакать. Я здесь, — он проводит большим пальцем у меня под глазом и останавливает слёзы, которые грозятся вырваться и испортить мой макияж.

— Для меня это тоже было тяжело, — в его голубые глаза светятся честностью. — Но теперь я знаю, что отдаю тебе всего себя, а не просто куски, которые остались после войны. Я не говорю, что я идеален. То есть, я почти идеален, очевидно, — он дразнит меня.

— Ты идеален, — я знаю, что он валяет дурака, но я говорю как есть.

Мак улыбается.

— Спасибо. Жаль, что я не записал этого. Пригодилось бы через шесть месяцев, когда бы ты выносила мне мозг из-за того, что я не опустил крышку унитаза.

Упоминание об этом не ускользает от меня.

Моё сердце разрывается от боли, когда я перевариваю его слова. Он не оставил мысль о нашем сожительстве? Прежде, чем мне удаётся ответить, нас перерывает официант с бутылкой шампанского и двумя бокалами.

— Могу я начать ваш вечер с напитка? — предлагает он.

— Да, спасибо, — кивает Мак. Мужчина ставит бокалы между нами и тянется за бутылкой.

— Вы можете просто оставить нам бутылку. У нас есть много чего отпраздновать, — улыбается Мак.

Наш официант не спорит. Он просто ставит её между нами.

— Ваш ужин скоро будет готов, — информирует он Мака прежде, чем исчезнуть у меня за спиной.

Мне не стоило бы удивляться тому, что Мак заказал обслуживание для нашего выпускного, но я удивлена. Как и мужчина, который только что прошёл через комнату, чтобы настроить проигрыватель в дальнем углу, не должен удивлять меня, но он удивляет.

Мягкая музыка льётся из стереосистемы, и Мак наливает нам по бокалу шампанского. Он поднимет свой бокал для тоста, и я подражаю ему, желая услышать то, что он собирается сказать.

— Лорен, сегодня ты выглядишь также прекрасно, как и десять лет назад. Я был самым счастливым мужчиной на балу, и сегодня ты сделала меня самым счастливым мужчиной, когда держала меня за руку.

— Спасибо, — я не знаю, что ещё сказать. Мак никогда не отличался умением красиво говорить, но кажется, сегодня он полон сюрпризов.

— Нет, тебе спасибо, — отвечает он. — Я понял, что нет лучшего места, чем гольф-клуб, чтобы попросить о второй попытке, так что…

— Второй попытке? — перебиваю я. Я понятия не имею, о чём он говорит.

— Ага, это термин в гольфе. Это типа о повторном ударе? Ты никогда о таком не слышала? — в уголках его глаз собираются морщинки. — Послушай, всё, что тебе нужно знать, это то, что помимо того, что я невероятно красив, я еще и очень умный,— смеётся он.

— И ещё скромный, — дразню я его.