Американский снайпер

Пуповина обвилась вокруг шеи моей дочери. Еще была проблема с околоплодной жидкостью — она окружает и защищает ребенка — ее было слишком мало.

«Мы сделаем кесарево сечение, — сказал доктор. — Не беспокойтесь. Мы достанем вашего ребенка завтра. Все будет хорошо».

Тая несколько раз мне звонила. Но к тому моменту, как я пришел в себя, она уже была в больнице.

Мы оба провели тревожную ночь. А на следующее утро врачи сделали ей кесарево сечение. При этом они зацепили какую-то артерию и залили кровью все вокруг. Я страшно боялся за мою жену. Это был настоящий страх. Было очень плохо.

Наверное, так я впервые почувствовал то, что она постоянно испытывала во время моих командировок. Это была ужасная беспомощность и отчаяние.

Трудно это признать, не говоря уже о том, чтобы жить с этим.

С нашей дочерью все было в порядке. Я взял ее и держал на руках. Между нами была такая же дистанция, как между мной и моим сыном, перед тем, как он родился; но теперь, обняв ее, я почувствовал к ней настоящую нежность и любовь.

Тая странно посмотрела на меня, когда я попытался передать ей ребенка. «Ты не хочешь подержать ее?»— удивился я.

«Нет», — ответила она.

Боже, подумал я, она отказывается от нашей дочери. Мне нужно уезжать, а между ними нет даже привязанности.

Через несколько мгновений Тая опомнилась и взяла ее.

Слава Богу.

Двумя днями позже я убыл в командировку.

Глава 9 Каратели

«Я здесь, чтобы достать эти минометы»

Вы, вероятно, думаете, что, если армия планирует большое наступление, должен быть предусмотрен способ, позволяющий солдатам попадать в район боевых действий.

Если вы так считаете, то ошибаетесь.

Из-за медицинских проблем с кистой и рождения ребенка я отправился из Штатов почти на неделю позже моего взвода. К моменту моего приземления в Багдаде в апреле 2006 года мой взвод уже был передислоцирован в район Рамади. Казалось, никто в Багдаде не имеет понятия, как переправить меня туда. Я был предоставлен самому себе — добирайся к своим как хочешь.

Перелет в Рамади исключался — обстановка там чересчур накалилась. Надо было найти какое-то другое решение. Мне встретился армейский рейнджер, который тоже не мог попасть в Рамади. Мы нашли с ним общий язык и решили объединить наши креативные ресурсы, пока искали возможность улететь в Багдадском международном аэропорту.

В какой-то момент я услышал, как офицер рассказывает о том, что армейцы никак не могут справиться с минометом боевиков, действующим к западу от базы. По случайному совпадению мы знали о рейсе на эту самую базу; рейнджер и я решили попробовать попасть на вертолет.

Полковник остановил нас, когда мы уже поднимались на борт.

«Вертолет заполнен, — гавкнул он на рейнджера. — С какой целью вы летите?»

«Сэр, мы снайперы, которые должны решить проблему с минометом», — сказал я ему, показывая на кофр с винтовкой.

«О, да! — полковник закричал экипажу. — Эти двое должны лететь ближайшим рейсом. Возьмем их прямо сейчас».

Мы запрыгнули на борт, растолкав его парней.

К моменту, когда мы прибыли на базу, проблема миномета уже была решена. Впрочем, оставалась другая: ни одного рейса в направлении Рамади не предвиделось, а перспектива наземного конвоя была куда призрачнее, чем возможность увидеть снег в Далласе в июле.

Но у меня была идея. Я повел рейнджера в местную санчасть, где мы нашли санитара. Я работал со множеством «морских котиков», и, по моему опыту, у флотских медиков всегда находился собственный способ решения любых проблем.

Я достал из кармана «монету вызова»[98] SEAL и незаметно сунул в руку санитару, когда мы здоровались. (Монеты вызова — это специальные значки, которыми командование воинской части поощряет личный состав за храбрость или какие-то особые заслуги. «Монета вызова» SEAL особенно ценится за свою редкость и символизм. Когда вы передаете такую монету кому-нибудь во флоте, это то же самое, что обменяться с ним секретным рукопожатием).

«Слушай, — сказал я санитару. — Мне нужна серьезная помощь. Я снайпер из SEAL. Моя часть находится в Рамади. Мне нужно туда попасть, а он со мной». Я жестом показал на рейнджера.

«О’кей, — сказал санитар, понизив голос почти до шепота. — Пойдемте в кабинет».

Мы прошли с ним. Он вынул резиновый штамп, поставил отпечатки на наши руки, и что-то написал рядом.

Это был код очередности.

Санитар отправил нас медицинским вертолетом в Рамади. Мы были первыми и, вероятно, единственными людьми, которых эвакуировали не с поля битвы в тыл, а в противоположном направлении.

Думаю, только «котики» могут быть такими изобретательными. Я не знаю почему, но это сработало. Никто в вертолете не стал задавать вопросов о странном направлении эвакуации, не говоря уже о характере полученных нами «ранений».

База «Шарк»