Смело входя в американские и израильские политические круги, Лански и его коллеги вовсе не случайно тянутся к самой крайней реакции. Известно, например, об их тесной связи и сотрудничестве с фашиствующим раввином Мейером Каханом, «фюрером» так называемой «лиги защиты евреев» в США. Об этом факте сообщала, например, израильская газета «Едиот охронот», ссылаясь на «высокопоставленного члена департамента полиции Нью-Йорка». «Лига» Мейера Кахана повинна во многих бандитских акциях в США против учреждений и граждан СССР и других стран. Американский публицист Э. Джонсон пишет, что «главари «лиги» провозгласили своей целью помешать процессу нормализации советско-американских отношений, сорвать разрядку международной напряженности любыми средствами». Да, в выборе средств они не стесняются, ибо, как заявил один из лидеров «лиги», некий Калнер, «хорошо все то, что противодействует процессу разрядки с Советским Союзом».
Это сионистские террористы обстреляли из винтовки здание представительства ООН в Нью-Йорке, это они устроили взрыв в конторе известного американского импрессарио Сола Юрока. Сам Кахан, террорист в ермолке раввина, так пояснил корреспонденту американского журнала «Плейбой» свое отношение к этому акту и к арестованным преступникам:
«Арестованные являются чудесными ребятами. Они абсолютно не виноваты. Я считаю, что Юрок оказывает Советскому Союзу помощь в осуществлении программы культурного обмена, основная цель которой — лишить американский народ чувствительности. Ведь после посещения советского концерта никто уже не сможет относиться к России с прежней враждебностью. Поэтому я считаю, что деятельности Юрока должен быть положен конец».
А вот еще высказывание раввина по внешнеполитическим проблемам. В своей книжонке «Еврейская ставка во Вьетнаме» он требовал поддержать американскую агрессию во Вьетнаме, поскольку она препятствовала нормализации отношений между США и СССР. Вспомним, что точно так же ратовал за американскую агрессию во Вьетнаме и старший брат Кахана по бандитизму Мейер Лански. Последний и его ближайшие коллеги, боссы «Коза ностры», в самых теплых отношениях с раввином-бандитом. Один из ведущих гангстерских боссов, Джозеф Коломбо (нью-йоркский босс Джозеф-Коломбо-младший, а не аризонский босс Джозеф Коломбо-старший, о котором речь пойдет ниже), не скрывает своего сотрудничества с Мейером Каханом. «Я предложил раввину помощь,— заявил гангстер,— и он принял ее. Раввин — это божий человек, и его дело справедливое дело, такое же, как наше». Так прямо, без обиняков, характеризует эту любопытную связь бывалый преступный босс. А вот Мейер Кахан освещает ту же щекотливую проблему с присущим его сану лицемерием: «Не подумайте, будто я так уж счастлив, что связался с этим убийцей. Но должен сказать, что этот преступник не раз помогал нам в прошлом и никогда не требовал ничего взамен». Ох, лукавит раввин! Не хочется ему становиться на одну доску с гангстером. Но вот как характеризует его «лигу» итальянская газета «Стампа»:
«Что представляет собой «Лига защиты евреев»? Это экстремистская организация. Ее методы весьма напоминают партизанскую войну в городских условиях: слежка за советскими гражданами в Соединенных Штатах, буйные демонстрации перед посольством и консульством. Ее члены обучаются применению оружия, взрывчатых веществ, приемам каратэ. Им нравятся сильные средства, и они применяют их против своих традиционных противников — молодых негров из гетто. Их «экспедиции» напоминают нападения фашистов в Италии и нацистов в Германии».
Практика «лиги» полностью подтверждает эту характеристику. Как-то раз Мейер Кахан был ненадолго арестован за приобретение и хранение большого количества взрывчатых веществ. Когда раввина освободили из-под ареста, его торжественно встретил сам Джозеф Коломбо, единомышленник, друг и наставник Мейера Кахана.
Тяготение гангстерского «босса» Коломбо к своего рода политической деятельности явление не случайное. Как мы уже отмечали, гангстеры могут покупать и делать политиков. Но уж раз есть немало гангстеров-бизнесменов, почему бы не иметь в рядах «Коза ностры» и гангстеров-политиков? Именно таким вопросом задался Коломбо и сам нашел на него ответ.