Аметист и золото

Пожалуй, пляжная галька могла бы доставить ему даже больше радости, чем драгоценные камни: ведь на пляже был шанс увидеться с Мелисандой. Алекс наморщил лоб и взглянул на геммы с отвращением. Вдохновение покинуло его, и подобрать то, что требовалось для броши, заказанной одной его старой знакомой, ему никак не удавалось. Скомканные эскизы один за другим летели в мусорную корзину, пока Алексу не пришло в голову воспользоваться своим излюбленным трюком, не раз выручавшим его. Он взял из сейфа для особо редких и ценных камней несколько экземпляров и стал раскладывать их на бархотке. Но сегодня И это занятие его не воодушевило. Что за денек?

Голова Алекса с утра была занята зеленоглазой шатенкой, посвятившей себя изучению истории. Он вздохнул и, поддев ногтем указательного пальца розовый турмалин, полюбовался игрой оттенков на его гранях. Изменчивый минерал, как он того и ожидал, порадовал его, внезапно став в середине зеленоватым.

Алекс усмехнулся: турмалин как бы напоминал ему, что в мире нет ничего постоянного. С этим камнем, не очень дорогим, но удобным для ювелирной обработки, Алексу всегда нравилось иметь дело. Яркие и чистые цвета этого проказника вселяли в него ощущение творческого подъема и раскрепощенности. Турмалин как бы говорил ему, что не следует относиться к жизни чересчур серьезно, лучше быть беззаботным и веселым, как птица в весеннем небе, пронизанном лучами солнца. Но сейчас даже этот любимчик оказался бессилен поднять его настроение.

А бриллианты окончательно его испортили. Алекс поморщился и впился взглядом в сверкающий холмик на лоскуте бархата. Разные по величине и качеству, все бриллианты одинаково ярко вспыхивали, преломляя и отражая световые лучи. Но блуждающие огоньки не могли изменить суть этих минералов: они оставались всегда прозрачными и холодными, как лед, отчужденными и неподатливыми.

Бриллианты Алекс недолюбливал, предпочитая теплые самоцветы. Даже голубые и желтые алмазы он использовал, чтобы подчеркнуть красоту изумруда, сапфира или рубина. Но игнорировать бриллианты он не мог: заказчики обычно охотнее покупали изделия именно с этими камнями, чем с милыми его сердцу цветными геммами.

Как правило, драгоценные камни оцениваются с учетом их цвета и величины, а также покупательского спроса. Но для Алекса камни были живыми существами, каждый со своим неповторимым характером. В юности он даже пытался убедить отца, что они наделены чувствами. Разумеется, отец отругал сына и строго-настрого приказал выкинуть эту блажь из головы навсегда. С тех пор Алекс перестал рассуждать вслух на эту тему, однако остался при своем мнении.

Он провел пальцем по камням на бархотке: они засверкали и пришли в движение, оживляя темную ткань. Бриллиантовая горка рассыпалась, напомнив Алексу, как порой рассыпаются юношеские мечты и фантазии. Их холодный блеск ослеплял, но не пробуждал рассудок. Гораздо больше пищи для ума давали цветные камни, и Алекс принялся их внимательно рассматривать.

Вот желтый топаз — он скромен и неприхотлив, дышит таким родным земным теплом. Его голубоватый собрат манит мечтателей и мистиков. Опал подойдет утонченным натурам, перидот — людям практичным и прижимистым. Бриллиант выберут амбициозные и волевые личности. Рубин — камень алчных и одержимых накопительством. Сапфир — украшение творцов и подвижников. Но какой же минерал подойдет Мелисанде?

Рука Алекса замерла на бархотке, оценивающий взгляд впился в сверкающие на ней драгоценности.

Проклятие! Он все утро пытался изгнать Мелисанду из своих мыслей и целиком отдаться творчеству. И все напрасно! Она вновь и вновь проскальзывала в его сознание, преодолевая все препятствия и барьеры. Так, бывалый вор бесцеремонно вскрывает замки и запоры, стремясь завладеть чужим богатством.

Алекс перебирал в голове всевозможные варианты: бриллианты, турмалины, топазы, рубины, опалы, аметисты, сапфиры, перидоты, аквамарины… Изумруды!

Несомненно, изумруды!

Алекс нахмурился и подцепил пальцами самый крупный из лежащих перед ним, мягких, ярких и полных живого огня, не обжигающего, но приятно согревающего. Именно такие геммы соответствовали характеру Мелисанды.

Он взял изумруд и, зажав его между указательным и большим пальцами, поднес к свету лампы, чтобы повнимательнее рассмотреть этот не особенно крупный, но прекрасный экземпляр, чудесно ограненный, обладающий насыщенным зеленым цветом.

Отличительная особенность этих камней — их скрытые пороки: пятна, вкрапления, пузырьки, — их иногда именуют «садами». Порой они даже повышают стоимость изумрудов, но суть проблемы остается неизменной: изъяны присутствуют непременно.

Алекс вздохнул и положил камень на прежнее место.

«Нельзя забывать, — сказал он себе, — что все изумруды порочны».

В тот вечер Мелисанда вернулась домой усталая и злая. Забыть об Алексе и сосредоточиться на работе ей так и не удалось. Нервозность, однако, не заглушала желания увидеться с ним вновь, а лишь разжигала его.