Аметистовая корона

Ткачи-ремесленники всегда жили обособленно, предпочитая даже молиться не со всеми вместе, а в своих домах. В течение последнего года были некоторые трения с местным священником, а епископ Честера составил специальную бумагу, где обязывал все население поместья Морлаксов совершать обряды только в местной церкви, но это приказание никак не повлияло на поведение ткачей.

Также было известно, что девушки ткачей очень поздно выходили замуж, иногда даже в двадцать лет. А кормящие матери не разрешали посторонним видеться с ними, пока новорожденный не будет отлучен от груди.

Констанция вдруг вспомнила, что в прошении был, затронут, помимо хозяйственного, еще один вопрос. Она на момент задумалась, а потом сказала, что у них была и другая просьба. Гул пронесся среди пришедших. Лидер ткачей — Торгюн — опять вышел вперед.

— Это касается рыцарей, миледи… Графиня вопросительно на него взглянула.

— Не всех, только тех, которые в гарнизоне… Рыцари замка под командованием констебля Лодгсприза не были так дисциплинированны, как рыцари под командованием Эверарда. Констанция взглянула на констебля — он уверял, что нет никакой проблемы. Но ткач не согласился и не промолчал.

— Нет, миледи, проблема есть, — сказал ткач, запустив пальцы в свою длинную густую бороду. — Проблема есть, но только что мы можем сделать? Мы же не вынуждаем наших девушек выходить замуж…

Потрясенный, камергер уставился на ткача. Писец перестал писать и тоже удивленно смотрел на него. Де Уэрвил приказал говорившему замолчать.

— Леди Констанция желает знать характер дела и причину нашего недовольства.

Это было сказано таким тоном, что Констанция не смогла сдержать улыбку. Ткач молча смотрел на нее, он и не думал сказать что-то обидное, но окружающие невольно сразу вспомнили обстоятельства ее собственного замужества.

— Так что же вы хотите сообщить? — спросила она.

Ткач заколебался, позади него молодые женщины не поднимая глаз, смотрели в пол. Их платки были повязаны таким образом, что лица можно было увидеть только мельком, но большей частью они были высокие и хорошо сложены. Если вам требовалась сильная и здоровая жена, то вряд ли можно найти лучше. Взгляд ткача встретился со взглядом Констанции. Торгюн продолжил:

— Мы молим Бога, чтобы этого не происходило… Но даже если молодой рыцарь приближается к нашей девушке с предложением выйти замуж, это не наш способ выдавать дочерей. Хотя любая наша девушка желает выйти замуж…

Несмотря на то, что говорил он довольно путано, Констанция поняла его. Рыцари, которые служили при замке, не были достаточно богаты, чтобы жениться. Их лошади и одежда также не подходили для зажиточных ткачей. И если им все же приходилось выдавать за них дочерей, они делали это скрепя сердце.

Графиня спросила говорившего, много ли девушек отказывались выходить замуж, но он ничего не ответил.

Констанция внимательно оглядела собравшихся, не зная, что ответить. С одной стороны, было бесполезно запрещать рыцарям общаться с девушками — против природы ничего не сделаешь. Да и достаточно редко они говорили о женитьбе. Возможно, это был только предлог, чтобы заполучить согласие девушки… Но с другой стороны, как хозяйка поместья, она обязана прийти к какому-то решению. Немного подумав, Констанция приняла решение.

— Я прикажу констеблю строго следить за выполнением моего приказа. Отныне никакой рыцарь не сможет даже заговорить с вашими дочерьми, если они не получат вашего на это одобрения — какой-либо знак о вашем на то согласии.

— Миледи, — не успокаивался Торгюн, — но девушкам угрожают! Если рыцарь приходит в дом, а она не разговаривает с ним…

Констанция пристально посмотрела на говорившего, и он замолчал.

— Никакой женщине отныне угрожать не будут, теперь рыцари станут дисциплинированы. Это говорю я — графиня Морлакс.

Такое решение, казалось, удовлетворило ткачей, и они, поняв, что разговор закончен, стали выходить из зала. Камергер подошел к ней, чтобы обсудить меры, которые должны быть предприняты в отношении нарушителей приказа графини. Получается, что отцы должны давать разрешение на изнасилование своих дочерей? И если что-то случится без их ведома, последствия могут быть ужасны. Никого не удивит, если начнут находить рыцарей, утонувших или сломавших себе шею при таинственных обстоятельствах.

— Да, у тебя будет немало проблем с этим вопросом, — сказал Джулиан сестре.

Она пристально посмотрела на него.

— Рыцари гарнизона при замке не станут делать предложение девушкам ткачей, они бедны как церковные мыши. Это только предлог, чтобы заговорить.

Джулиан улыбнулся.

— Так или иначе, но ты приняла решение. — Он осмотрелся вокруг. — Где наш сторож?

— Вероятно, он на конюшне готовит лошадей к завтрашнему отъезду…

Джулиан обнял сестру и поцеловал в лоб.

— Завтра мы будем уже в Несклайфе…

Но Констанция была погружена в хозяйственные дела и заговорила о проблемах, связанных с засухой.

— Многие здесь небогаты, и мы должны что-то сделать с этой проклятой засухой. Деревенские поговаривают насчет пруда.

Джулиан только пожал плечами.

— Думаю, что кто-то просто забыл разверзнуть небеса…