Аметисты Серафимы Суок

В одну из таких встреч Владимир неожиданно вернулся раньше и застал бывших любовников вместе. Ничего крамольного он не увидел – Сима с Юрой пили в гостиной чай, – но сам факт, что его жена осталась с Олешей наедине, Нарбута взбесил.

Не дожидаясь расправы, Юрий, сделав обманный маневр в сторону, попятился к выходу. Нарбут настиг его в прихожей. Он схватил костлявой, как у смерти, рукой Олешу за грудки и молча дышал ему в лицо.

Чтобы предотвратить неладное, Серафима бросилась разнимать мужчин.

– Отойди, – приказал Владимир, легко оттолкнув жену в сторону.

Юрию показалось оскорбительным, что Нарбут, укравший его любовь, еще и смеет командовать. Его и так унизили, заставили прокрадываться в дом, как вора, и довольствоваться тайными встречами, а сейчас откровенно гонят в шею.

Гордая натура шляхтича взыграла. Олеша выпрямился и брезгливо стряхнул с себя руку Нарбута.

– Не смейте так обращаться с Серафимой Густавовной! – надменно произнес Юрий.

Будучи намного ниже Нарбута, Олеша умудрился смерить его презрительным взглядом сверху вниз.

Опешив от такой наглости, Владимир застыл на месте. Опомнившись, хозяин дома полез в карман за револьвером.

– Володя! – в ужасе закричал Сима. Она заслонила собой Юрия. – Уходи, уходи! Он тебя убьет. Я его знаю!

Дразня соперника медлительностью из-за спины Серафимы, Юрий скользнул за дверь.

Нарбут не отступал, но жена преградила ему путь. В шею Симы впилась острая нить, затем посыпались на паркет аметисты – пытаясь ее отстранить, Владимир неловко зацепил культяпкой бусы.

Камнепад отвлек чету Нарбутов от недавнего конфликта. Они вместе принялись собирать с пола аметисты.

Зоя

Поздним вечером, когда Зоя возвращалась домой после бассейна, под козырьком подъезда она услышала чьи-то торопливые шаги.

– Зойка! – знакомый голос ласково скользнул по сердцу солнечным зайчиком.

Она обернулась. От парковки торопливым широким шагом к ней направлялся Нечаев.

– Зойка, где тебя носит?! Полтора часа тебя жду!

– Что-то случилось? – В глазах Зои вспыхнули огоньки то ли тревоги, то ли возмущения: у Лёвы забыла отпроситься!

– Да так, – стушевался Лев. Его былая уверенность сразу улетучилась. Суетливыми движениями он полез в карман толстовки. – Вот!

Зоя не верила своим глазам: на ладони Льва горсткой лежали аметистовые бусы. Те самые, мамины. Зоя их узнала сразу по размеру камней, по узорам на них… за столько лет она запомнила каждую бусину, одна из которых – привезенная из Испании, – отличалась от остальных более глубоким лиловым цветом.

– Лёва! Откуда?! – ахнула Зоя. Она бросилась целовать друга.

– Нашел, – смущенно прошелестел Нечаев. Он опустил белесые ресницы.

– Но как?

– Когда отвозил сахарницу, на подъезде увидел объявление, что найдены бусы. Я позвонил, описал бусы, мне их отдали. От денег отказались. Есть же еще хорошие люди.

– А где их нашли? – возбужденно допытывалась Зоя.

Ей не верилось, что бусы снова у нее.

– Девушка, которая их отдала, сказала, что нашла в траве возле дома. Наверное, вор выбросил за ненадобностью.

– Зачем тогда он их взял?

– Кто же его знает! Может, некогда было бусы разглядывать, когда хату обносил.

– А потом стоял во дворе и сортировал улов, – скептически заметила Зоя.

Лёва лишь пожал плечами.

– Пойдем, перекусишь, голодный, наверное, – потащила его к себе Сапожникова.

Лев уперся. На него накатила оторопь.

– Поздно уже. Мне пора, – пробормотал он.

Зоя уговаривать не стала.

* * *