Амфитрион

Митя скривился. Слышать подобное от человека, которого он видел в первый раз в жизни, было неприятно. Что же до странной осведомленности в подробностях Митиной биографии, то ее объяснить было несложно: связались с издательством, выяснили детали. Дальнейшее, впрочем, показалось Мите более странным. Интервьюер вздохнул и как будто отложил в сторону воображаемый листок.

– Все это в конечном счете неважно, – пробормотал он. – Будете работать у нас успешно, так все у вас получится, и автомобиль оплатите, и, как тут принято шутить, на хлеб с икоркой хватит… а если нет, то и белый свет вам станет не бел.

Затормозив предложение, как вписывающийся в поворот болид Формулы-1, человек в шубе перевел глаза на Митю и некоторое время молча буравил его взглядом.

– Не поймите превратно, – наконец сказал он, не спуская с Мити мерцающих глаз, – я вам не угрожаю. Сложные дела творятся, Митечка, – тут сова, будто в подтверждение слов хозяина, клюнула беззащитную книгу. – И нужна нам будет ваша помощь.

Тут, будто откликнувшись на Митин мысленный зов, человек встал, стянул шубу и комком кинул ее на пол. Под шубой обнаружилась вольготно расстегнутая на груди белая сорочка с кружевными манжетами, а на шее – нитка то ли жемчуга, то ли какого-то молочного стекла. Митя с трудом сдержался, чтобы не охнуть, а наглая сова – привычная, видно, ко всем этим экстравагантностям, слетела на пол и с уханьем спряталась в шубе.

– Ах, да, – скучающим тоном сказал работодатель, – надо нам, хотя бы pro forma, договориться о тестовом задании. Испытательного срока устанавливать не буду – это безвкусно, а вот в удовольствии проверить вас отказать себе не могу. Скажите-ка, в чем вам видится основная проблема современности?

Рассуждать в столь глобальных категориях Митя не любил и подобных спекуляций в обычных обстоятельствах старался избегать, но выбора не было.

– Боюсь показаться тривиальным, – сказал он осторожно, – но таковая, пожалуй, заключается в утере умений и замене их на представления об умениях. И, возможно, даже на их следующую производную.

– Разве не в этом суть эволюции? – не слишком тщательно удивился собеседник. – Ведь что-то должно отличать homo, да еще и дважды sapiens, от его собрата habilis?

– Думаю, – возразил Митя уже уверенней (он вовремя остановился, чуть не сказав «осмелюсь возразить»), – что ошибка именно в этом. Эволюция должна происходить… накопленным итогом. У нас же каждая следующая ступень является достижением в себе. А ведь человек двадцать первого века должен быть суммой эталонов – технологического двадцатого века, этического девятнадцатого, трепетно-исследовательского восемнадцатого, экспансионного семнадцатого и так далее. На практике же все не так.

– Хм-м-м… А вы не задумывались, почему? – спросил человек с интересом. Чувствовалось, что Митина теория ему по душе.

– Задумывался, и не раз, – быстро сказал Митя, – но, по-моему, это один из тех вопросов, на которые ответ найти нельзя.

– А вот и нет, – с неожиданной игривостью ответил начальник фирмы «Гнозис», – найти ответ можно на любой вопрос, надо только его правильно поставить. Так вот вам, Митя, ваше задание. Через неделю буду ждать вас здесь же в то же время с известиями о том, что вы восстановлены на прежней работе в должности главного редактора. Не сомневайтесь, я проверю. Задание, конечно, сложное, поэтому вам разрешено один раз обратиться сюда за помощью. Но лишь единожды – в противном случае вы не справились.

Митя молчал. Плотность чувств, мыслей и эмоций, разом надавивших мозолистыми пятками ему на мозг, была такова, что какое-то время ничего сказать он не мог физически. Промолчавшись, Митя не без горечи спросил:

– Кому же это нужно? Даже если допустить, что у меня получится, что потом?

– Пускай вас это не тревожит, – ответил безволосый человек и устало вперился взглядом в огонь. – Если получится, все будет хорошо, я же сказал. А вообще, юноша, имейте в виду, что жить будущим так же неправильно, как принимать опиаты. Ступайте.

С этими словами человек откинулся на спинку кресла и перевел взгляд на часы, которые, посопротивлявшись для вида, принялись отбивать какое-то некруглое время. Сова выбралась из-под шубы и вразвалочку двинулась к камину. Митя кивнул, дошел до двери, попрощался с хозяином кабинета (тот не ответил), спустился на первый этаж и, миновав ожесточенно сражавшихся с делами служащих, оказался у выхода.

– Ну что? – спросила Салли, как показалось Мите, с легким беспокойством.

– Не знаю, – ответил он отупело. – Дали задание, сказали прийти через неделю. Я, наверное, еще позвоню… А кто это вообще был?

– Это генеральный директор, – пояснила Салли. – Довольно эксцентричная личность, но очень, очень хороший профессионал.

От несовпадения этой рекрутерской формулировки с персоналией на втором этаже Митя содрогнулся.

– Я пойду, – слабо сказал он. – До встречи.

– Пока! – помахала рукой Салли.