Амирана

– Они горят как огонь и нежные, как самый тонкий шелк, – шептал он, массируя затылок и плечи уставшей от сидения над рабочим столом девушке, – я никогда не видел такого огня в одном человеке, – продолжал он, спускаясь поцелуями ниже.

Мира не сопротивлялась. Дыша легко и поверхностно, она прогибалась под умелыми ласками дракона, бесстыдно обнажая грудь, подаваясь навстречу поцелуям и легким укусам. Когда Алайн уложил возлюбленную на свои ноги, положенные на скамеечку, девушка немного растерялась. Дракон не дал ей времени на осознание – обхватив руками бедра саламандры, склонился к розовым складкам и дал волю своей страсти. Он целовал, лизал, покусывал то, что раскрылось перед ним во всей красе, пил как нектар ее стоны и не мог насытиться.

Когда Мира закрыла глаза, не в силах шевельнуть даже ресницами, Алайн выпрямился и удовлетворенно усмехнулся – теперь саламандра будет сравнивать в его пользу! Накинув на девушку ее ночной наряд, он осторожно перенес ее в постель. Потом скинул штаны и просто лег рядом, погружаясь в дрему. У них впереди вся ночь, чтобы продолжить урок.

Проснулся Алайнарус от восхитительного ощущения полета. Не успев открыть глаза сообразил, чем оно вызвано – чья-то любопытная ручка изучала его крепко вставшее достоинство. При этом тугие холмики с остренькими от возбуждения сосками упирались в его бедро, и алый рот согревающий его орган своим дыханием находился невероятно близко к центру его наслаждения.

Дракон позволил себе насладиться ощущениями, прежде чем пошевелился, показывая, что не спит.

– Доброе утро, – Мира повернулась к нему, и ее локоны чувствительно хлестнули обнаженную головку.

– Доброе! – Алайн сел и притянул девушку к себе для поцелуя.

Ему конечно хотелось продолжить смелый эксперимент саламандры, но были опасения все испортить, так что с великим трудом он заставил себя не спешить.

– Тебе понравилось? – спросила Мира, невольно прижимаясь попкой к твердому горячему стержню.

– Думаю, ты чувствуешь, как понравилось, – ответил дракон, вновь втягивая девушку в поцелуй, одновременно позволяя себе потереться о восхитительные округлости.

Они жарко целовались, не размыкая объятий, потом дракон лег, притянув саламандру к себе.

– Что скажешь? – небрежно спросил он, заправляя за уши рыжие локоны девушки, – тебе понравился мой вид?

– Ты красивый.

Амирана слегка покраснела, и поерзала на мужчине, его орган очутился у нее между ног, так что складывалась впечатление, что она пытается усидеть на не слишком удобной ветке.

– Попробуем доставить удовольствие нам обоим? – спросил Алайн, задорно щуря свои лазурные глаза. – Обещаю, больно или неприятно не будет!

– Как скажешь, – Мира пожала плечами.

Все что касалось интимных отношений, до сих пор заставляло ее чувствовать себя маленькой глупенькой девочкой.

– Лежи так, и ничего не бойся, – сказал дракон, – приспуская девушку пониже и накрывая ее пятую точку своей большой ладонью. Теперь горячий налитой ствол раздвинул ее нижние губки, усиливая ощущения неудобства. – Смотри мне в глаза, – продолжил инструкцию мужчина, начиная двигаться.

Он просто скользил своим орудием по нежным складкам, упираясь в собственную ладонь, и неотрывно глядя в глаза девушки видел, как туман страсти заволакивает ее сознание.

– Дыши, – напоминал он, касаясь легким поцелуем ее губ.

Потом помог ей немного приподняться, опираясь на руки, и с восторженным стоном поймал ее грудь губами. Теперь дыхание стало трудным для обоих. Мира краснела, бледнела, задыхалась и неумолимо неслась к своей разрядке. Когда дракон слегка прикусил ее сосок, одновременно сильно прижимая ладонь к ее попе и, буквально врезаясь в тесное пространство между ног, она не выдержала и с длинным стоном сорвалась в наслаждение, вздрагивая всем телом, упираясь в широкую грудную клетку вспотевшим лбом.

Алайнарус успел взорваться фонтаном страсти, едва пропустив даму вперед и, теперь раскачивался на волнах посткоитального сопора, впервые не находя слов, чтобы выразить свои ощущения.

Они не смогли уснуть, и дракон сам отвел саламандру в душ, потому что ошеломленную таким бурным оргазмом девушку шатало, как лодку в прилив. Они вдвоем встали под воду, не стесняясь своей обнаженности – слишком много впечатлений навалилось на обоих за один раз. Теперь прежние условности казались пустяками. Дракон гибко опустился на колени, покрывая саламандру душистой пеной от плеч до пяток, а она в ответ тщательно вымыла его волосы, млея от гладкости светлых прядей.

Эта переполненность, насыщенность была так велика, что они спокойно вышли из душа, завернулись в купальные простыни и уснули, сплетясь телами точно водоросли на берегу.

Утром Алайн ушел первым. Ему хотелось разобраться с собой, со своими чувствами и ощущениями. Желание доказать бывшей невесте и ее родне свою мужскую состоятельность завела его слишком далеко и превратилось в нечто куда большее, чем одна ночь с человеческой девушкой.