Амнезия "Спес" (СИ)

Шелест я опознал, как звук шевелящейся на выходе у вентиляции листвы, но вот с хрустом так и не определился. Но, все ж я в рубке, так что махнул на него рукой и полез под отогнутый угол. Тот, эластичный, слегка щелкнув, встал на место, закрыв за мной дыру.

Считай, еле всунулся, так разрослись кусты прямо перед дверью. Но, оттого, что я проник уже в само помещение, светлее не стало. Только-то и разглядел где-то поверху на фоне далекого потолка контуры веток и блики ламп, ложащиеся со стороны. Стало ясно, что у меня здесь, за кустами, фонарь зажигать можно безбоязненно.

Что я и сделал, принявшись оглядываться.

Почти рядом с дверью из стены выходила толстая труба и уходила под пол. На месте изгиба торчал вентиль, а выше висел какой-то щиток с плохо различимой схемой. Был ли где-то здесь и завод проводов я не понял, кусты разрослись настолько, что дальше трубы закрывали стену сплошняком.

Не найдя для себя ничего интересного, я принялся продираться сквозь заросли вперед, дальше в помещение.

Почти сразу стало ясно, что пробираюсь по дорожке, которую просто заполонили ветки. Видимо когда-то здесь был вполне нормальный проход. По нему и двинул дальше, ориентируясь на плитку под ногами.

Стоило миновать встретившие на входе разросшиеся кусты, как фонарь пришлось выключить, вокруг заметно посветлело. Разрешился и вопрос, почему такая темень царила возле двери. Все было просто — мало того, что это, похоже, был угол помещения, так еще и лампы дневного света над ним не горели совсем.

Дальше свет приглушали уже не сломанные лампы, а разросшиеся деревья, ветви которых укрывали дорожку почти целиком.

Если честно, я был поражен!

Да, парк возле интерната, куда выводили нас гулять, таковым не был, это я знал. На входе даже сохранилась табличка, которая гласила, что это «Стадион командных игр», а вовсе и не парк. Да там, на самом деле, действительно были в основном спортивные площадки под волейбол и баскетбол, круговая размеченная дорожка для бега с полосой препятствий и большой бассейн. А растения, похоже, высадили чисто для разделения территории на зоны. Так что понятно, что ряды кустов и десятка два деревьев сравнится с теми зарослями, по которым я пробирался сейчас, не могли.

Но я ведь бывал и в Городском парке — настоящем, куда нас по детству выводил воспитатель Тод!

Мы тот парк особо не любили. Такое прогулочное мероприятие обычно выходило нудным и большой радости не доставляло. Сначала приходилось идти строем через половину нижней палубы, потом так же, разбившись по парам, наматывать круги уже по аллеям самого парка. Лет до десяти нас туда еще можно было заманить аттракционами, но вот позже, катание в тележках по невысоким горкам и полеты по кругу в сидушках на тросах, нас привлекать перестали. И к нашим годам одиннадцати, мы с ребятами все-таки сумели уболтать наставника походы туда прекратить. То ли дело наш родной недопарк — там хоть было чем заняться!

Но все же, я бывал в настоящем парке! И деревья большие видел, и заросли кустов наблюдал, и цветы, какие-никакие. Но таких монструозных растений там точно не росло! Эти-то стволы, возможно, я и обхватить не мог… примеряться пока не стал… заросли кустов, настолько густые, что мне там с фонарем пришлось лазить, ну, а цветы и вовсе, казалось, одичали и росли повсюду!

Дорожка, по которой я шел, похоже, пролегала наискосок и из глухого угла меня постепенно выводила.

Вскоре тротуар открылся полностью и теперь ветки, смыкаясь в вышине, понизу лишь подступали к краю. Впереди показались лавки, стоящие напротив друг друга, а еще дальше наметилось обширное открытое пространство, на котором точно присутствовали люди — голоса зазвучали совсем близко, и даже какое-то цветное мелькание угадывалось там.

Я скользнул по кроны деревьев и принялся красться уже вдоль дороги. А потом и вовсе встал на четвереньки и, пригибаясь, пополз.

Площадка, открывшаяся мне сквозь листву, действительно была довольно большой. Ее сплошняком покрывала трава, а по краям, что по дальнему, что под «моими» ветками, разрослись цветы. И, в отличие от тех, что я видел под деревьями, эти вытягивались высоко, зелень их была мясистой и сочной, а соцветия яркими и крупными! Я таких не видел ни разу!

После густой тени, заливающий поляну золотисто-голубой свет резанул по глазам, сбивая на несколько минут зрение. По ходу, к включенным на полную мощь дневным лампам, добавлялись еще и солнечные. Но, несмотря на слезящиеся с непривычки глаза, я понимал, что тем, кто находится на площадке, меня-то с такого света не разглядеть уж точно.

Осмелел и сунулся ближе — прямо под ветки, спускающиеся к самым цветам.

Невдалеке от того места, где я затаился, бегали дети. Странные дети… без штанов и в длинных развивающихся рубахах. Да и волосы у них были не обрезаны, а по длине хорошо превосходили Яновы, даже когда он умудрялся сбежать от приходящих барберов раза три подряд.

«Это же маленькие женщины… как их там, ах — да, девочки!», — наконец-то догнал я.