Амнезия

В это время Риалом написан и опубликован первый сборник стихотворений «Небо как отражение Земли» (1930), первая философская работа «О невозможности вспомнить» (1931) и четырехсотстраничная «медитация» «Одиночество» (1934). Книга разделена на две части одинакового размера и структуры (формула, впоследствии использованная Риалом в двух позднейших, самых значительных работах^{9}): первая часть «Почему мне так одиноко?» и вторая «О пользе одиночества». В первой части Риал высказывает солипсическую теорию о том, что за пределами разума не существует ничего.^{10} Девять захватывающих глав, в которых автор страстно, порой прибегая к довольно абсурдным аргументам, пытается доказать свою теорию. Кульминацией первой части становится афоризм, который часто (и порою неверно) цитируют: «Таким образом, если Бог существует, это может означать только одно: Он — это я». Во второй части Риал красноречиво доказывает, что одиночество — «необходимая прелюдия к настоящему общению, ибо верные слова, слова, передающие суть нашей личности, запрятаны слишком глубоко. Только путем медитации, пережив одержимость, отчаяние, одиночество, тьму, безумие и утраты, можем мы обнаружить их, вытащить наружу и выпустить в мир».

Вторая часть «О пользе одиночества» с ее завораживающе длинными предложениями и атмосферой полного покоя — превосходное и убедительное доказательство теории Риала. К несчастью, вниманием публики завладела только первая часть. Риал был осмеян и обруган некоторыми видными философами, а его имя стало притчей во языцех, олицетворением эгоизма, инерции, безразличия и прочих самых постыдных грехов века.^{11}

Уязвленный Риал, стремясь доказать неправоту критиков, сражался в рядах Сопротивления сначала в Чехословакии, затем во Франции, но этому героическому опыту предшествовали годы болезни и горестей. В последнюю зиму в Англии Томас подхватил пневмонию, как и его подруга Ирен — юная молочница с соседской фермы. Томас выздоровел, Ирен умерла. Риал ни словом не упоминал об этом периоде своей жизни, но из некоторых весьма загадочных намеков в «Лабиринте» и писем философа можно сделать вывод, что Ирен была беременна ребенком Томаса и они собирались пожениться.

Смерть становится главной темой работ философа на ближайшие несколько лет. Трудно сказать, что послужило тому причиной: уход Ирен, собственные хвори, война или все причины разом, но в 1937 году Риал, к тому времени переселившийся в Прагу, публикует второй сборник стихотворений «Приближения смерти», а в 1938 году двухактную пьесу «Что происходит, когда мы умираем». Пьеса была поставлена в Париже, однако неудачно и потому быстро сошла со сцены.

Впрочем, какими бы безрадостными ни были эти две работы, их мрачность меркнет перед монументальной «Тьмой», опубликованной в 1939 году. Отчасти философское размышление, отчасти политический памфлет, отчасти апокалиптическая поэма в прозе, «Тьма» сгинула в дыму и пламени войны, не вызвав интереса читающей публики, чему, вероятно, не следует удивляться, учитывая ее тему и настрой. Впрочем, впоследствии «Тьма» получила заслуженное признание, когда в 1968 году ее опубликовали вместе с самой светлой книгой Риала «Свет». Говорят, что Сартр восторженно отзывался о «Тьме», называя ее «глубочайшим колодцем, в который я только начал спускаться». Определенно, эта книга — самая гнетущая и сложная из книг Риала, хотя и в ее тьме временами проблескивает тонкий луч света.

К концу войны^{12} о Риале забыли. Если его «Одиночество» не поняли, то «Тьму» попросту не прочли. В пятидесятые, одолеваемый финансовыми проблемами, попавший в плен алкогольной зависимости, Томас ведет тихую жизнь, странствуя по городам Франции, Германии, Италии и Ирландии. Зарабатывает он случайными переводами, газетными статьями и порнографическими рассказами, публиковавшимися под псевдонимом, и все время ведет дневник, который впоследствии становится фундаментом его последних великих работ: «О невозможности вспомнить», «О книге как зеркале мира», «Свет», «Небеса» и «Ад».^{13}

Если бы не молодой австрийский психолог доктор Фелис Бергер, имя Томаса Риала навеки кануло бы в забвение, а его лучшие последние книги никогда не были бы не то что опубликованы, но даже написаны. В 1958 году, работая над диссертацией о причинах и следствиях страха и надежды, Бергер наткнулась на ротапринтную копию эссе Риала «О страхе и надежде в романах Кафки», опубликованную в венском журнальчике «Мозговые волны» в 1928 году. Потрясенная прозрениями забытого философа, которые она посчитала «опередившими не только свое, но и наше время», Бергер решила отыскать автора статьи.