Амок

– Это самое легкое наказание Хаону за его глупость, – ответил тот с кривой усмешкой. – Во-первых, я должен был знать, что ветерок уже испортил нам все дело, а во-вторых, – и это самое главное, – должен был помнить, что рядом с нашим деревом возвышается берег, с которого легко допрыгнуть до помоста. Будь расстояние поменьше, пришлось бы еще хуже. Матьян хитрый: он услышал нас раньше, обошел вокруг и напал сзади. Стыдно Хаону: анак (дитя) этого не сделал бы. Бодок (глупый) Хаон!

Старый охотник на тигров, казалось, больше переживал свою неудачу, чем боль от раны.

– Что же теперь делать? – нерешительно спросил Пип.

– Туан говорил, что хочет навестить бадувисов, – ответил Хаон. – Если он не отказался от своего намерения, можно направиться к ним. Там меня быстро вылечат. Туда значительно ближе, чем в Тэнанг.

Пип охотно согласился, так как это совпадало с его желанием.

Начали готовиться в дорогу. Нужно было привести в порядок тигра и вообще всю свою добычу, сделать для Хаона хорошие носилки. Да и отдых был необходим всем охотникам.

Покинули стоянку в полдень. Лежа на носилках, Хаон указывал дорогу, за ним шел Пип, а сзади Нонг вел мула, несшего значительно потяжелевший груз добычи.

Когда экспедиция скрылась в чаще, из ближайших кустов вышли два яванца в накидках и платках на головах. В руках они держали отличные винтовки.

– Какой нам смысл возиться с ним? – сказал один из них. – Не лучше ли было сразу покончить? Все равно он наш враг!

– Раз приказали, значит, так надо, – ответил другой. – Не забывай, что у них должно создаться впечатление, будто здесь никого нет. Оранг-улянды[19] уже успокоились и радуются, что все тихо. Зачем же разоблачать себя?

И оба медленно направились вслед за экспедицией.

VIII. ХРАНИТЕЛИ ВЕРЫ ПРЕДКОВ

В гостях у бадувисов.– Под охраной табу.– Праздник обезьян.– Дипломатия Пипа.– Чудеса пятирукого бога. – Добровольный мученик. – Вождь-привидение. – Экскурсия в окрестности. – Долина гейзеров. – Искушение. – Пип исчез.

Изнурительна и трудна была дорога, особенно с носилками и перегруженным мулом. В довершение опять начались болота. Только после захода солнца выбрались путешественники на сухое место.

– Теперь я понял, каким образом бадувисы сохранили свою независимость, – сказал Пип, когда, наконец, остановились на ночь.

– Это последнее болото, – успокоил его Хаон. – Дальше пойдет гористая местность.

И действительно, дальше дорога поднималась все выше и выше. Бадувисские поселки, казалось, уже совсем близко, но проходил час за часом, а они все еще были далеко. Никакой дороги, конечно, не было. Приходилось все время или петлять, отыскивая проходы среди скал, или карабкаться по кручам. А тут еще носилки и мул. Все выбились из сил, хотя отдыхали раз десять.

Плохо чувствовал себя и Хаон, хотя по другой причине. Он считал себя здоровым, только двигаться не мог, и с горечью наблюдал за тем, с каким трудом тащат его товарищи на гору.

Не больше пятнадцати километров нужно было им пройти, а заняло это весь первый день и половину следующего.

Наконец добрались до поселка. Вблизи его и селением-то назвать нельзя было: просто хижины, разбросанные на значительном расстоянии одна от другой. Построены они были главным образом из камня, а некоторые даже вырыты в горе. Окон в хижинах не было, вместо дверей – дыры, которые, очевидно, никогда не закрывались.

Все поле хозяина находилось тут же, вокруг хижины. Росли на нем кукуруза и рис. А больше не было ничего, – ни животных, ни телег, ни инструментов. Лишь плетеный сарай свидетельствовал о том, что в него все же что-то кладут на хранение.

Возле каждого дома был сад, если можно назвать садом плодовые деревья, в беспорядке растущие среди скал. Может быть, их никто и не садил, а просто они выросли сами, как те, что виднеются дальше, за поселком…

По указанию Хаона путешественники направились к крайней избушке, стоящей в стороне. Навстречу им вышел удивленный хозяин, из-за его спины выглядывала испуганная жена. Им, как видно, не верилось, что такой отряд, да еще с «оранг-путих» (белым человеком) и мулом, направляется именно к ним. Но гости остановились возле их хижины, и Хаон сказал:

– Здравствуй, Того! Принимай гостей.

Эти слова еще больше удивили хозяина: он не знал никого из прибывших, а услышал свое имя.

– Чего же ты удивляешься? – улыбнулся Хаон. – Или и меня не узнаешь?

Только теперь Того разглядел на носилках охотника и шагнул к нему. Тем временем успели подойти ближайшие соседи, тоже с любопытством глядевшие на необыкновенных гостей.

Своим внешним видом эти люди производили хорошее впечатление. Высокие, стройные, хоть и сухопарые фигуры их свидетельствовали о выносливости, цвет кожи был значительно светлее, чем у других яванцев. Сказывалась многовековая жизнь в горах. Одеты они были в саронги, у большинства самотканые.

Движения горцев отличались спокойствием и сдержанностью. Даже удивлялись они незнакомым людям как-то очень серьезно, словно обдумывая, чем может закончиться эта встреча.