Амок

… На другой день Гиранг-Ту-Ун переселился в общее помещение «сорока». Хоть и хорошие покои отвели ему, хоть и оборудовали их по-царски, а все же это было совсем не то, что раньше. И больше всех сожалела о прошлом, проливая горючие слезы, жена Гиранг-Ту-Уна, единственная женщина, имевшая право жить среди святых мужей.

В лагере инсургентов обо всем этом узнали через своих разведчиков в тот же день и были очень довольны.

– Теперь и я считаю древние законы мудрыми и полезными, – смеялся Пуан…

– Для кого-нибудь они всегда бывают полезными, – добавил Гейс.

– Главным образом для тех, кто умеет использовать их, – закончил Салул.

– Все это хорошо, – сказал Селим, – но как занять освободившееся помещение? Если мы появимся на вершине горы и начнем работать на глазах у всех, секрету нашему грош цена.

– Подожди, мы еще и не видели «святое» место. Надо сначала осмотреть его.

Четверо товарищей направились к горе, осторожно всползли на вершину и увидели то же, что видел Пип.

– Да тут ничего нет! – удивился Гейс– Озерцо, и только. Не в воде же он жил?

– Тем лучше, – сказал Салул, – значит, мы не зря старались. Место действительно такое, что никто не заинтересуется им. Нам остается найти вход, которым пользовался прежний хозяин. Пожалуй, он должен быть с той стороны.

Обошли вокруг и вскоре нашли участок со старательно выровненной землей. Через несколько недель онзарастет травой, и никому не придет в голову, что тут было начало подземного хода.

Товарищи стали совещаться. Вход, конечно, необходим, но стоит ли прорывать его на прежнем месте? Придут когда-нибудь прежние хозяева и сразу догадаются, что тут поселились новые жильцы. Не лучше ли проделать другой ход, с противоположной стороны горы?

Начали искать. Нашли долину, подступающую к горе. Постепенно долина переходила в узкую, заросшую теснину, по дну которой бежал ручеек. Теснина суживалась все больше и больше и глубоко врезалась в подножие горы.

– Замечательно! – сказал Гейс. – Она, кажется, врезалась так глубоко, что нам остается прокопать, быть может, всего лишь несколько метров. Я уверен, что этот ручеек вытекает из внутреннего озера, он сам пробил себе выход, и это облегчит нашу работу.

Там, где пробивался ручей, лежала груда камней. Мелкие частицы земли вода успела унести.

Все, таким образом, складывалось весьма удачно. Копать оставалось немного, да еще и по проторенной дороге! Теснина-трещина оказалась настолько узкой, заросшей и неприметной, что обнаружить ее было труднее, чем прежний вход. И, наконец, она находилась с противоположной стороны, с юга, а следовательно, еще дальше от людского глаза. Возможно, потому и не использовали ее прежние хозяева, что была она очень далеко.

Через несколько часов двадцать повстанцев уже работали в ущелье. И едва шевельнули они главную массу камней, как грозно заворчала вода и потоком хлынула изнутри, унося с собой и камни, и землю, и людей. Кое-кто набил синяки в этой счастливой катастрофе.

Больше часа бурлила вода; потом начала успокаиваться и наконец снова побежала маленьким ручейком. Подошли после этого повстанцы к выходу и увидели, что между двумя обломками скалы образовалась дыра, через которую легко мог пролезть человек. Дальше, до самой середины горы, протянулся широкий и свободный проход.

Обрадовались друзья и поспешили внутрь.

– Ого! Здорово же обосновался здесь этот Оранг-Утанг! – воскликнул Гейс, когда они увидели все помещение.

Но было и неприятное в этой победе: исчезло озерцо, а на его месте, в глубокой яме, осталась лишь небольшая лужа.

– Это мне не нравится, – нахмурился Селим. – Если раньше никому не могло прийти в голову, что здесь кто-то живет, то теперь о нашем убежище не трудно догадаться.

Не успел он закончить свою мысль, как несколько человек предложили сделать маленькую плотину, чтобы поднять воду.

– Даже еще лучше будет, чем раньше, – сказал Гейс. – Мы сможем регулировать уровень воды. Начнем переносить сюда груз и спустим воду. А закончим работу и опять поднимем, и даже выше прежнего. Чем не тайник?

Через несколько дней самый внимательный глаз ничего не заметил бы в окрестностях бадувисского поселка. Лагерь опустел. Двести пятьдесят человек под командой Пуана отправились через горы на северный берег, к Скалам Ласточкиных Гнезд, за оружием. Са-лул и Гейс пустились в дальнейший путь. Селим вернулся в Бантам. Остальные, как в крепости, засели во «дворце» Гиранг-Ту-Уна.

XII. ПОСЛЕДНЕЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ МИНГЕРА ПИПА

За чужую вину. – Тюрьма соответственно цвету кожи. – Допрос. – Таинственный свидетель. – Медвежья услуга. – Освобождение.

Совершенно секретно Ассистент-резиденту в Тэнанге мингеру ван Дрону.