Amor tussisque non celantur (Любовь и кашель не скроешь) (СИ)

— Касание губами. Когда ты благодаришь меня, это тоже поцелуй, но дружеский. Тот был другой.

— Губы мягкие. Откуда синяки?

— Ты перешёл черту. Я не знаю как это произошло. Ты вёл себя так, как в Красной комнате. Держал мои руки над головой, сжимал всё, к чему мог дотянуться. Я думала, что ты не остановишься… Думала, что сделаешь это снова. Я так испугалась,- лёгкие всхлипы перерастали в настоящую истерику. Баки не знал как ей помочь. Затылок горел огнём, а во рту горечь от ненависти к себе. Солдат не придумал ничего лучше, чем просто обнять её, прижать к себе. Он не сжимал слишком крепко, чтобы не испугать её сильнее.

— Прости меня. Я не понимаю почему так поступил. Ты говорила, что я всё помнил.

— Да. И ты извинялся. Ты говорил, что это сбой программы, а я не поверила. Мне так жаль. Прости. Может ты вспомнил часть своего задания или что-то ещё, но я не могла оставаться рядом. Ты пугал меня.

— Тогда почему ты здесь?- этого он совершенно не понимал.

— Когда меня привезли обратно, я поняла, что ты не врал. Это действительно был сбой. Ты никогда бы так не поступил со мной по собственному желанию, - Кэролайн посмотрела на него из под пушистых, влажных ресниц. Джеймс был действительно тронут её словами. Однако мрачнел от воспоминаний прошедшей ночи. Ведь это было его желание. Он этого хотел. Чего скрывать, он хочет этого даже сейчас, хочет касаться её кожи 24/7, хочет вдыхать аромат, хочет чувствовать её руки и губы на своём теле. Есть ещё одно желание. Пожалуй самое главное. Баки желает, чтобы Кэрри сама этого хотела. Мягко гладить кожу и шрамы, запустить пальцы в густые волосы, целовать его, только не по-дружески, а так, как она хотела этого в тот самый день.

— О чем задумался?

— У меня проблемы с контролем, когда ты рядом, - честно ответил Баки и чуть отвернулся, чтобы не видеть страха. Правда Кэр и не испугалась совсем. Она заставила его посмотреть ей в глаза.

— Я могу это понять, но ты всегда можешь остановиться.

— А что если нет? Что если я не смогу? Или ещё хуже, что если я не захочу останавливаться?

— Не говори так. Ты человек, а не животное. Да, со своими слабостями и желаниями, но ты сам делаешь выбор. Стоит ли минутная потеря контроля нашего общения?

— Нет.

— Рада слышать.

— Я не хочу причинить тебе боль. Только не снова. Ты не заслуживаешь такого отношения, - Джеймс мягко заправил выбившуюся прядь за ушко. Брукс застыла сантиметрах в 10 от его лица. Это было честно, он говорил искренне, потому что в глазах можно было с лёгкостью увидеть страх и горечь сожалений. Черт возьми, Баки. Почему именно ты сводишь меня с ума? Мне очень срочно нужен терапевт…

Та искра, что пробежала между ними пугала обоих. Солдата, потому что он никогда не чувствовал ничего подобного. Её хотелось защитить от всего мира, спрятать там, где никто не найдёт, быть рядом с ней другим, не таким, каким его привыкли видеть люди. Быть нежным и заботливым, как бы странно не звучали эти мысли в его голове. По крайней мере, он понимал, что нежность - это противоположность грубости, а значит его цель. То же с заботой - это противоположность равнодушия. Кэролайн пугала эта связь, потому что он не совсем Джеймс, в которого она успела влюбиться. Это ведь Зимний солдат, хотя он походил на него всё меньше и меньше. Он становился мягче с каждым прожитым часом, проведённым рядом с ней.

Брукс прокляла себя и свои глупые желания, но опустила взгляд на его губы. Она помнила их тепло и мягкость, помнила покалывание щетины, помнила и нежность и грубость. Жаль, что он не помнит ничего. Кэр сомневалась, что он понимал что именно между ними происходило в тот момент. Солдат чувствовал, как неумолимо учащается стук сердца, чувствовал как покалывают пальцы на живой руке, как покалывают губы, будто от фантомных касаний.

Кэрри не смогла удержать внутренних демонов. Она потянулась к губам, краем сознания замечая, что он не сдвинулся с места, не потянулся навстречу. Солдат и правда слабо понимал происходящее, он просто чувствовал себя лучше, чем когда-либо. Оба неосознанно задержали дыхание, ровно до тех пор пока её губы не достигли цели… Потом послышался шумный выдох. Баки двигался так быстро, что Кэр даже не успела понять что происходит. Крепкие руки в долю секунды пересадили её на его бедра и силой прижали к груди. Поцелуй получился неловкий и смазанный. Барнс не знал как делать это правильно, поэтому делал так, как ему хотелось. Он прикусывал женские губы, проводил по ним языком, стучался зубами о зубы. Руки гладили её спину, путались в волосах.

— Баки… - полустон, полушепот заставил его остановиться, хотя этого он хотел в последний момент. Грудные клетки двигались в унисон, в каком-то совершенно безумном ритме. Ей хотелось плакать от того, как хорошо она себя чувствовала рядом с ним, когда не боялась.

— Легче. Не кусай меня, пожалуйста. Целуй.