Аморал

— Я вижу в тебе этот налёт былого благородства, которое в тебе взрастили или же ты сам в себе его выпестовал, — Бритва скривился так, словно проглотил что-то мерзкое. — Оно пульсирует в тебе, как гнойный нарыв, который всё никак не может прорваться.

— Так, и что плохого в благородстве? Не всем же быть такими ублюдками, как ты.

— Да то, что если мы выберемся прежде, чем ты поймёшь, что в нашем мире твои моральные устои нахрен никому не нужны и тебе они не нужны в первую очередь, то сдохнешь.

— Беспокоишься обо мне, так мило, — я отвечал скупо и сухо. Царь-Бог должен быть благородным, должен заботиться о своих подданных и должен быть тем, на кого стоит равняться. Кем будут твои люди, когда ты сам бьёшь исподтишка и ведёшь себя как Бритва?

— Беспокоюсь, да. Но только потому, что хочу, чтобы ты уничтожил Соболевых, а если ты не поймёшь то, что я пытаюсь до тебя донести, то тебя уничтожат до того, как ты сможешь до них добраться.

А вот тут я искренне удивился.

— Да с чего бы мне вообще уничтожать Соболевых? Я планирую воспользоваться своей законной свободой, как умный человек, а не ввязываться в войну с правящим кланом. А даже если меня и перемкнёт и я всё-таки этого захочу, то тебе то что с того?

— О, ты захочешь, поверь, — голос Бритвы стал мрачным, — а Соболевых я ненавижу больше, чем тебя. Так что, чем быстрее ты поймёшь, что ты больше не Макар и оставишь его там, в Клоаке, тем проще будет твоя дальнейшая жизнь. Ты аморал. Бери пример с меня и носи это звание гордо.

Всё ясно, диета из травы и улиток плохо влияет на его мыслительную деятельность. Не то чтобы он и до этого говорил какие-то разумные вещи, но то что Бритва нёс сейчас было просто за гранью. Я даже в своём страшном сне не мог представить, что буду равняться на кого-то похожего на него.

— Хотя нет, — Бритва внимательно посмотрел на меня и опять развеселился, — ты пока что не аморал. Так — аморалушка.

И заржал, довольный своей шуткой. Говорю же — мудила грешный.

* * *

— Охренеть, получилось.

Мы лежали на сырой земле, было холодно, мокро и по нам постоянно кто-то ползал. Но нам было плевать, мы просто лежали и смотрели вверх. Больше никаких вертикальных поверхностей и сводящих от напряжения конечностей.

Несколько раз мы были на грани и чуть было не сорвались. Первый раз, когда Бритва неудачно поставил ногу на расшатанный камень и соскользнул. Мне пришлось чуть ли не зубами вгрызаться в каменную породу, чтобы удержать нас обоих. А второй, когда на нас вылетела стая летучих мышей, облюбовавших себе место под каналлизационной трубой в качестве жилища.

И оба раза мне казалось, что какая-то неведомая сила помогает нам не сорваться в пропасть. Меня словно магнитом притягивало ближе к стене, а обломанные ногти умудрялись глубже впиваться даже в самые неглубокие выбоины.

Впрочем, это уже было неважно. ещё одна ступень на пути к свободе была пройдена и можно было немного передохнуть. Ай!

Я подскочил как ужаленный и принялся судорожно стряхивать с себя насекомых. Они были похожи на крупных тараканов с чёрным и очень плотным панцирем и очень больно кусали.

— Ты чего? — лениво поинтересовался Бритва, продолжая расслабленно лежать. — Для победного танца вроде ещё рано, да и танцуешь ты так себе, если честно… КАКОГО ХРЕНА⁈

Он резко подорвался и присоединился ко мне. В конце концов, мы не выдержали и побежали. Насекомые всё прибывали и прибывали, а каждый новый укус ощущался в несколько раз болезненнее предыдущего. Эта битва была позорно проиграна так и не начавшись.

Подземная часть Клоаки представляла собой сеть небольших пещер, связанных между собой мелководной рекой. Она вымывала отходы жизнедеятельности, что стекали в неё по канализационным трубам. И только поэтому мы всё ещё не задохнулись от концентрации аммиака в воздухе. Но дышать всё равно было тяжко и выдохлись мы примерно на третьем повороте. Благо насекомые остались на прежнем насиженном месте, а не последовали за нами. Было бы очень несправедливо пережить грёбанный ад для того, чтобы тебя сожрали насекомые.

Бритва упёрся ладонями в колени и хрипло дышал — этот забег дался ему тяжелее, чем мне. Поэтому я оставил его отдыхать, а сам отправился обследовать пещеру, в которой мы оказались. После знакомства с местной недружелюбной фауной, не хотелось бы очередного подобного сюрприза.

От реки сюда тянулся хилый извилистый ручеёк, из-за чего я сделал вывод, что эта пещера тупиковая и выхода на поверхность здесь не найти. Зато её можно было использовать, как временную остановку для отдыха.

Пещера была достаточно глубокая и уходила вниз, спустившись я убедился в правильности своих мыслей — единственный вход сюда, это тот через который мы пришли. Идеальное убежище, если не брать в расчёт хруст мелких костей под моими ногами. Похоже, мы вторглись на территорию местного хищника.

По-хорошему, надо было валить отсюда и как можно скорее. Да, сейчас пещера была пуста, но кто знает, когда в неё вернётся хозяин. А в том, что он вернётся, я не сомневался.