Амрита

– Лапша! – крикнул он и вскочил с места.

Она обернулась на его крик, и удивление на ее лице сменилось ласковой улыбкой, которая словно говорила: «А я и не сомневалась, что встречу вас здесь. Ведь должны же мы были когда-нибудь снова встретиться!»

19. Дорога домой

Я разговаривала с Лапшой, и мое изумление все нарастало. Меня обуревали очень странные чувства, описать которые я не в состоянии: в моем словаре просто нет таких слов, а в моем предыдущем опыте – таких переживаний. Даже по отношению к Рюичиро я не испытывала ничего подобного. У меня родилось страшное подозрение, что все мои предыдущие влюбленности были просто фикцией и самообманом, а то, что я испытываю сейчас, и есть настоящая первая любовь.

Вихрь мыслей и эмоций. Наслаждение каждой секундой, проведенной рядом с ней, – ах, какой у нее замечательный характер, ах, какое прекрасное, неземное лицо. И так далее и тому подобное. Я давно уже заметила, что мне нравятся женщины (например, те же самые Сасэко и Эйко, которых я считаю просто красавицами), но такое сильное и серьезное чувство возникло у меня впервые.

«Просто быть рядом» – вот как можно его назвать.

Вселенское утешение – «какое счастье, что она живет вместе со мной в этом мире и в это время».

Представьте себе большую церковь на одной из старинных европейских улочек. Представьте, что на фотографиях и по телевизору вы видели этот сияющий храм сотни раз, видели, как он плывет в прозрачном воздухе под голубым безоблачным небом. Но вот вы приехали в этот город и стоите прямо у церковных стен. Их можно потрогать, к ним можно прислониться… Вот об этом-то ощущении непосредственной близости и реального присутствия объекта восхищения я и говорю. Вслед за ним приходит осознание, что «это было здесь всегда», еще до того, как мы в первый раз узнали о его существовании. «Это было, есть и будет» – под влиянием этого восхитительного чувства невольно начинаешь испытывать уважение к предмету только за то, что он существует.

Сладкая ностальгия воспоминаний о минувшем… Как песня из далекого детства. Запомнилась только мелодия, которая теперь плывет в сиянии света, – нежная и прекрасная.

Что это со мной?!

Что за сентиментальность меня обуяла?

Я растерялась… При встрече с неизведанным люди всегда теряются.

– Ёшио! Я хотела извиниться перед тобой за моего друга, – сказала она, подсаживаясь к нам.

– Да ладно. Ты ни в чем не виновата. Я как раз только что говорил об этом с Сакуми – он просто очень странный. Так что теперь я решил не обращать на него внимания.

– Это ты про страшного дядьку? – уточнила я.

– Думаю, что про него, – улыбнулась мне Лапша. – Вообще-то, это мой бывший жених. Он действительно не совсем обычный. К тому же он проникся такой неожиданной симпатией к Ёшио, что даже я удивилась.

– А что в нем необычного?

– Это трудно объяснить, – хором ответили мне брат и его взрослая подружка.

– Если ты с ним встретишься – сразу поймешь, – добавил Ёшио.

«Спасибо, что-то мне не хочется», – подумала я.

– В нем есть нечто притягательное. Он сразу располагает к себе людей, – сказала Лапша.

– Скажите одним словом, он – зло или добро?

– Ну… – Она задумалась. – Я даже не знаю… по-моему, это неправильный вопрос.

– Дело не в вопросе, а в том, что это ваш жених. Пусть даже бывший.

– Ну да. Жених… Он, между прочим, вполне серьезно собирался основать новую религию. Вместе с Ёшио, разумеется.

От неожиданности я поперхнулась кофе. Коричневые теплые брызги разлетелись во все стороны.

– Ради бога, извините! Я даже не знала, что так бывает, – всю жизнь думала, что только в сериалах люди выплевывают кофе на стол от удивления, – виновато сказала я и посмотрела на брата.

Он сидел нахмурившись и сосредоточенно о чем-то думал.

– Это была его идея фикс. Он так настойчиво упрашивал меня присоединиться к этой затее, что, в конце концов, мне не оставалось ничего другого, кроме как уйти от него.

Не могу сказать, что ее слова что-то мне разъяснили, – я ведь не знала всей предыстории. Но одно я знаю точно – при каждом звуке ее голоса меня обуревало множество разнообразных мыслей и чувств.

Я как будто вспоминала что-то очень важное. Что-то давно забытое.

Эти воспоминания хоть и не были любовными, но в них чувствовалось дыхание романтики.

– А меня он не оставил в покое даже после того, как я перестал с ним общаться, – хмуро сказал Ёшио.

– Насколько я могу судить своими слабыми неразвитыми мозгами, милый Ёшио, то, видимо, внутри тебя сидит какая-то штука вроде магнита, которая буквально притягивает к себе всякие ужасы. Из-за нее ты чувствуешь страх там, где обычный человек – например, я – ничего такого бы не почувствовал. Понимаешь? Встреться я с этим вашим женихом – не уверена, что он показался бы мне таким уж страшным… А вот скажи мне лучше, разве тебе не хочется, чтобы другие хоть отчасти, но почувствовали твою неординарность? Не хочется показать свою силу? Может быть, тебе страшно именно поэтому?

– Ну, может быть, и поэтому, – нехотя ответил брат.