Амстердам

Ник поднял руку и наклонил ее чуть ниже грудной клетки, чуть ниже сердца. У него не было времени на лучший удар. Более того, это тело без шеи было стойким к ударам. Мужчина хмыкнул, но кулак Ника почувствовал себя так, как будто он только что попытался ударить корову палкой.

Матрос бросился к нему, размахивая чем-то вроде полицейской дубинки. Ник развернул Толстяка и толкнул его вперед. Двое мужчин врезались друг в друга, пока Ник возился с курткой сзади... Двое мужчин снова разделились и быстро повернулись к нему.. Ник ударил моряка ногой по коленной чашечке, когда тот был ближе, и ловко повернулся перед более крупным противником. Толстяк перешагнул через кричащего мужчину, твердо встал и наклонился к Нику, раскинув руки. Ник симулировал атаку, положил левую руку на правую толстого человека, отступил, повернулся и ударил ногой ему в живот, удерживая его левое запястье правой рукой. ...

Скользнув вбок, несколько сотен фунтов веса этого человека раздавили стул, журнальный столик, разбили телевизор об пол, как если бы это была игрушечная машинка, и, наконец, с грохотом остановились на остатках пишущей машины, корпус, который разбился о стену с рвущимся грустным звуком. Подгоняемый Ником и вращающийся его хваткой, толстяк больше всего пострадал от атаки на мебель. Ему потребовалось на секунду больше, чтобы встать, чем Нику.

Ник прыгнул вперед и обнял своего противника за горло. Нику хватило нескольких секунд - когда они упали... Другой рукой Ник схватил его за запястье. Это была задержка, которая блокировала дыхание человека и кровоток в течение десяти секунд. Но у него не было десяти секунд. Кашляя и задыхаясь, существо, похожее на официанта, ожило ровно настолько, чтобы схватить пистолет. Ник вырвался на свободу, быстро ударил противника головой и выхватил пистолет из его руки.

Первый выстрел прошел мимо, второй пробил потолок, и Ник швырнул пистолет во второе целое окно. Они могли бы подышать свежим воздухом, если бы так продолжалось. Разве никто в этом отеле, блядь, не слышит, что тут происходит?

Официант ударил его кулаком в живот. Если бы он не ожидал этого, он, возможно, никогда больше не почувствовал бы боли от удара. Он положил руку под подбородок нападавшего и ударил его... Толстый мужчина бросился вперед, как бык на красную тряпку. Ник нырнул в сторону, надеясь найти немного лучшую защиту, но споткнулся о печальные остатки телевизора с его аксессуарами. Толстяк взял бы его на рога, будь они у него. Когда они оба прижались к кровати, дверь в комнату открылась, и с криком побежала женщина. Ник и толстяк запутались в покрывале, одеялах и подушках. Его противник был медленным. Ник увидел, как матрос подполз к двери. Где был официант? Ник яростно потянул за покрывало, которое продолжало висеть вокруг него. БАМ! Свет погас.

На несколько секунд он был потрясен ударом и ослеп. Его великолепное физическое состояние удерживало его почти в сознании, когда он покачал головой и поднялся на ноги. Так появился официант! Он взял дубинку матроса и ударил меня им. Если я смогу схватить его ...

Ему пришлось прийти в себя, посидеть на полу и сделать несколько глубоких вдохов. Где-то женщина начала кричать и звать на помощь. Послышались шаги убегающих. Он поморгал, пока снова не смог видеть, и поднялся на ноги. Комната была пуста.

К тому времени, как он провел некоторое время под струей холодной воды, комната уже не была пустой. Там была кричащая горничная, двое посыльных, менеджер, его помощник и охранник. Пока он вытирался, надел халат и спрятал Вильгельмину, делая вид, что пытается вытащить его рубашку из беспорядка на кровати, приехала полиция.

Они занимались с ним целый час. Управляющий предоставил ему другую комнату и настоял на приезде врача. Все были вежливы, дружелюбны и сердиты из-за того, что доброе имя Амстердама запятнано. Ник усмехнулся и поблагодарил всех. Он дал детективу точные описания и поздравил его. Он отказался смотреть фотографии в альбоме полиции, заявив, что все прошло слишком быстро. Детектив осмотрел хаос, затем закрыл блокнот и сказал на медленном английском: «Но не слишком быстро, мистер Кент. Сейчас они уехали, но мы можем найти их в больнице ».

Ник отнес свои вещи в новую комнату, приказал разбудить его в 2 часа ночи и пошел спать. Когда оператор разбудил его, он почувствовал себя прекрасно - даже не болела голова. Ему принесли кофе, пока он принимал душ.

Адрес, который дала ему Хелми, был кристально чистым домиком на Стадионвеге, недалеко от олимпийского стадиона. Она встретила его в очень аккуратном зале, настолько блестящем от лака, краски и воска, что все это выглядело идеально... «Давай воспользуемся дневным светом», - сказала она. «Мы можем выпить здесь, когда вернемся, если хочешь».

«Я уже знаю, что так и будет».

Они сели в синий «воксхолл», которым она ловко управляла. В обтягивающем светло-зеленом свитере и юбке со складками, с косынкой цвета лосося в волосах, она выглядела даже красивее, чем в самолете. Очень британской, стройный и более сексуальный, чем в ее короткой льняной юбке.