Амударья - Кабул (Три дня новобранца)

Я опять ничего не сказал, лег на свою фанерку, стал рассматривать звезды и, незаметно для себя, уснул. Во сне мне приснились пограничный столб, прощальные взмахи тех, кто оставался дома, торжественные слова, сказанные на пыльном плацу военными водителями перед отправкой колонны в опасный рейс: "Выполняя интернациональный долг, мы будем беречь как зеницу ока... С оружием в руках, не щадя своей жизни, оказывать помощь дружественному афганскому народу.."Сквозь сон услышал стрельбу и взрывы.. Внезапно я почувствовал, как где-то рядом взорвался снаряд, не успел я открыть глаза, как меня отбросило взрывной волной, в глазах потемнело.. Боль.. сильная боль.. Кто-то облил мою голову водой. Открыв глаза, я увидел знакомое лицо рядового Иванченко. Он мне рассказал, что ночью город окружила банда душманов и открыла огонь. В бронетранспортер, на котором я лежал, попала граната, меня отбросило, и я потерял сознание. Вся ночь показалась мне мгновением.

Я попытался встать, но ничего не получилось: оказывается, та боль, что я почувствовал ночью, это боль от осколка, впившегося в мою ногу. Голова гудела и кружилась. Каска, сбитая на затылок взрывной волной, казалась пудовой. Оглянувшись, я увидел тот ужас, о котором рассказывали бывалые, лицо каменело от этой картины: раненная в грудь душманским ножом женщина сумела собрать в дорогу свою дочь и оставить с нашим отрядом, сама же через час умерла; около развалин дома кричал сошедший с ума учитель. "Сволочи.. никого не жалеют, ни детей, ни стариков, ни женщин". Горели дома, была всеобщая паника; тут же умирали от тяжелых ран афганские солдаты; некоторые бойцы нашего отряда пытались потушить пожар. В метре от меня умирал солдат из нашего отряда. В его глазах был виден страх.. "Будь проклята эта война," - отрывисто сказал он хрипя.. Это были его последние слова.. Голубые, ясные глаза солдата устремились в голубое небо, но это небо чужое.. на нем светит чужое солнце.. Было уже поздно что- либо делать, мне оставалось только закрыть глаза солдата.. Мы отбили атаку душманов? - спросил я у Иванченко. Да. Всего за час, - ответил он спокойным голосом, - но вот наши КамАЗ'ы сгорели.., - тут он сделал паузу, - десять ребят погибло..И как же дальше? Дальше придется пешком...

После того, как со всем разобрались, позавтракали, командир отдал команду взять оружие и воду и идти дальше. Я нашел длинную палку и, опираясь на нее, похромал за отрядом...

Hас осталось семеро.. Мы шли медленно, так как трое из нас были ранены..Так мы прошли до полудня около двадцати знойных километров. Я не уставал поражаться выносливости нашего командира и его умению создать в отряде такой "микроклимат", когда каждый солдат работал на максимуме. Его основной командирский принцип: "Солдата не надо жалеть, солдата надо беречь"- заставлял нас идти за ним. Вдруг дозорный сзади крикнул, что нас преследуют душманы. Командир приказал идти еще быстрее. Все время кричал: "Hе отставать!" Я шел как мог, из раны на ноге шла кровь, хотя осколок вытащили. Обжигало слепящее солнце, изнуряюще жгли лицо, руки раскаленные песчинки. Смотрю на командира и удивляюсь: из железа он что ли?

Худой, ничего особенного, на первый взгляд, в нем нет, а держится так, будто вышел прогуляться на городской бульвар, и чем труднее было, тем, казалось, веселее становился его голос.

Земля изнывала от зноя. А уж мы-то!.. Воды бы глоток, хоть каплю! Командир по-прежнему строго следил за ритмом движения, часто менял дозорных, чтобы не напороться на засаду. Hадо до темноты продержаться, а там оторвемся. За тем холмом наши, - спокойно, как будто даже безразлично, сказал он и показал вдаль.

Усталость камнем давила к земле, холодный липкий страх сковывал. Казалось, я вот-вот потеряю сознание.. одолело безразличие ко всему, и одновременно я вдруг так сильно полюбил это голубое небо, это яркое солнце, эти вчерашние звезды, этих людей, что идут рядом со мной, было уже все равно, хотелось упасть и лежать, не вставать больше никогда.. Только сейчас я понял, как человеку изо дня в день на протяжении длительного времени приходится подавлять в себе страх перед физической болью и саму боль... За этими размышлениями я не заметил, как мы остановились.. Впереди, на холме, за которым уже наши, в засаде сидели два снайпера.. Командир рассказал план действий, по которому мы должны были разделиться на три группы и окружить снайперов. Я с командиром пошел с правой стороны. В то время, когда мы поднимались на холм, командир толкнул меня. Вдруг брызнула жидкость - это была кровь, кровь командира..пуля попала ему в голову.. насмерть. Моя нога подкосилась и я упал, упал от бессилия и потери крови, от того, как сильно толкнул меня командир перед тем, как принял пулю, и в этот момент надо мной просвистела еще одна пуля, предназначавшаяся мне. Я опять потерял сознание...