Амулет

Тут же раздался приглушенный звук взрыва. Двух оставшихся убийц разорвало на мелкие кусочки, и по переулку во все стороны разлетелись фрагменты расчлененных тел и внутренностей, оглашая округу сочными шлепками.

Пока бушевала кровавая вьюга, Макоби уперлась спиной в стенку и медленно сползла на землю, уставившись невидящим взглядом в страшные сизо-красные комочки, усеявшие переулок. Один убийца лежал перед ней с торчащим из груди кинжалом. Двое других исчезли, оставив после себя на стенах и булыжной мостовой кровавые следы.

С трудом сдерживая рвоту, Макоби перевела взгляд на амулет.

– Какого клатта ты с ними сделал? – прошептала она.

– Шарахнул по ним Шаровой Молнией, – сообщил амулет с гордостью. – У меня не было времени, так что я действовал из-за пазухи. Впечатляет, правда?

По возникшей паузе Макоби поняла, что единорог любуется творением своих рук.

– Я не слишком перестарался, как ты думаешь? – спросил он осторожно.

– Нет, – заверила принцесса дрожащим голосом. У нее дрожал не только голос, но и тело. – Ты отлично справился. А теперь хочу убраться отсюда.

– Нет проблем. Куда?

Макоби задумалась. Есть ли в Кумасе такое место, где она чувствовала бы себя в безопасности, где бы ее никто не знал и где никто не стал бы ее искать. По неизвестной причине девушка вспомнила то время, когда они с Марденом были детьми. Их нянька была помолвлена с каким-то солдатом и иногда брала детей с собой на свидание. Они встречались у маленькой харчевни, где служивый обитал.

– В таверну у южных ворот. Мне кажется, она называется «Вайверн». Можешь устроить это?

Амулет погрузился в раздумье.

– Слишком старые воспоминания, – пожаловался он, – но, наверное, пойдет. Если место не изменилось, мы можем попробовать его найти.

– Подожди минуточку, – попросила Макоби и наклонилась над мертвым телом, чтобы вытащить свой кинжал.

Потом девушка, к удивлению старой цветочницы, в страхе глазевшей на нее из-за угла, растворилась в воздухе.

Переулок опустел, став соблазнительной приманкой для бесчисленных мушиных орд, слетавшихся отовсюду на богатое пиршество.

Глава седьмая

Мирно устроившись в уютном баре под названием «Сочные пастбища», инспектор Трасса с наслаждением потягивал горькое пиво «Старые органы» и читал «Кумасскую газету».

Газета была открыта на колонке криминальных новостей. Внимание инспектора приковала серия репортажей Колина Зловещего о наркокартеле, скрывавшемся под вывеской импортера молочных продуктов («Сыроварня Чеддар и К°», – гласил заголовок), и о нелегальной драке на шпагах, продолжавшейся все утро («Многочасовая дуэль»). К вящей радости детектива, информация об убийстве полковника Де Венчаса в прессу пока не просочилась.

Отлично! Для следователя это означало выигрыш во времени. Суперинтендант Причуда терпением не отличался и имел привычку санкциями и угрозами требовать скорого раскрытия преступления.

Трасса уже осушил один бокал и пребывал в раздумье, не взять ли ему второй, когда в бар влетел взволнованный сержант Раси. Своим возбужденным видом он напоминал маленького мальчика накануне долгожданного дня рождения.

– Инспектор! – выдохнул он с порога. – Еще одно! Вернее, не одно, а целых три!

– Три чего, Раси? Нельзя ли поконкретнее, старик?

– Убийства, сэр! И Кратаван видел того, кто это сделал. Он говорит, что этот человек слишком большая для него шишка. Он просит вас незамедлительно прибыть туда, сэр.

– У тебя проблемы с грамматикой, Раси.

– Прошу прощения, сэр, – пролепетал сержант и потупил взгляд, внимательно рассматривая складки на брюках.

На самом деле он пытался вспомнить, что это такое грамматика и с чем ее едят.

С трудом подавив желание купить бутылку пива и разбить ее о голову своего напарника, Трасса встал и направился к двери. Сержант потрусил следом.

– Знаешь, тебе что-то нужно делать с твоей грамматикой, – сказал детектив.

Раси живо кивнул.

– Нет нужды говорить, сэр! Она просто невыносима последнее время. Все время сидит на своем стуле и бурчит весь день. А стоит ее затронуть, кидается в вас объедками. Папа говорит, что собирается выпустить ее на травку.

– Раси?

– Да, сэр.

– Брось нести эту клаттню.

Кратаван ждал прихода Трассы, сидя в «Поганой нелепости» – тихом гостеприимном баре на площади Ниро.

Нянча в руках стакан виски, он опасливо озирался по сторонам, словно боялся, что с минуты на минуту случится какая-нибудь неприятность. У Трассы сложилось впечатление, что констебль чем-то до смерти напуган.

Кивнув в знак приветствия, инспектор прошел прямиком к стойке бара и заказал бутылку «Бадмута», оркского пшеничного пива. Он чувствовал себя виноватым в пристрастии к спиртному со стороны младших по званию. Те его уважали и во всем стремились походить на своего офицера. И привычка детектива решать следственные задачи с бокалом-двумя пива на столе не осталась незамеченной. Порой было трудно найти в отделении человека достаточно трезвого, чтобы написать рапорт.

Решив – не в первый раз – пить меньше, Трасса вразвалку подошел к столу Кратавана и сел напротив.

– Сержант Раси сказал, что у вас есть для меня новости, – начал он.