Амулет колдуна

Обидевшийся на «придурка» ученик шамана что-то тихо прошипел и затряс в направлении Гариона сушеным черепком какого-то зверька, похожего на мышь. Гарион метнул на того обжигающий взгляд, ученик тут же сунул черепок в рот и захрустел им.

— Ладно, братишка, не горячись — я же хотел как лучше. А о значении лучей мы сейчас узнаем у нашей мастерицы, не зря же она делила с Паштетом все тяготы и лишения походных условий. Расскажешь нам, красавица, что узнала по дороге?!! — окликнул Кан Татину и двинулся к ней. Гарион последовал за ним.

В это время красные лепестки мелькнули у носов гномов и те слегка заворочались. Такими же лепестками Кан в своё время выводил из спячки коней — неужели Павел запомнил? Распахнув глаза, гномы увидели склоненные к ним уши и, моментально оценив обстановку, в четыре руки врезали по этим ушам. Стражники разлетелись в разные стороны, словно кегли после удачного броска тяжелого шара.

Также красные точки мелькнули и у лошадиных морд, и те очухались от заколдованного сна. Лошади Татины всё было безразлично, и она принялась щипать траву, а вот Бегунок испуганно заржал, обнаружив около себя такую массу народа. Правда, тут же взял себя в копыта и, вычленив среди общей толпы старого и недоброго знакомого Плута, двинулся к нему, злобно ощерив зубы.

Присутствующие на миг остолбенели, не ожидая такого развития. Лишь Гарион показал полное присутствие духа и мигом сориентировался в ситуации. Он одним прыжком оказался около Татины и приставил к ее горлу достопамятный кинжал с рукояткой в виде змеи, кусающей шар. Татина гневно сверкая глазами, собралась уже высказать все, что накипело на сердце. Но Гарион не мы, и небольшой укол и злобное шипение в ухо заставило ее сделать то, чего мы не могли добиться на протяжении всего пути — просто помолчать. Справедливости ради я считаю необходимым добавить то, что я не видел, как Павел будил её. Хотя, может и отвлекся на других персонажей.

Кан неторопливо подошел к своему брату и встал чуть за ним, осматриваясь по сторонам. Плут же не стал ждать приближения Бегунка, а рванул с места как страус из американского мультика, только что «бип-бип» не сказал. Наше доброе транспортное средство, ломая кусты и небольшие деревья, помчалось за ним. Сбитые наземь стражники поднимались, тряся головами и стараясь не дотрагиваться до стремительно распухающих ушей. Гномы же встали спина к спине, готовые биться до последнего. Люди в черных латах уже было двинулись к ним, как вдруг их внимание переключилось на другое.

Глава 12

— Зачем же допрашивать девушку? Ты лучше меня спроси, великий отшельник Кан, мудрец и наставник молодого поколения, а по совместительству униженный, оскорбленный и даже убитый — Железер Молния!!! — Павел эффектно появился за спинами присутствующих. В оборванной безрукавке, в рваных джинсах и истрепанных кедах, но с горящим мечом в бугрящихся мускулами руках, он представлял собой монументальное зрелище.

Любит все-таки Павел эффектные появления, ох как любит. Сразу же вспоминается эпизод из жизни, когда была стычка между пацанами в масштабах район на район. В самый разгар сражения Павел появился в тылу противников со здоровенной дубиной в руках, перекошенным от злости лицом и нечленораздельными, но очень громкими криками. Объевшиеся мухоморов берсерки и то выглядели по сравнению с ним интеллигентными и вежливыми очкариками. Успешно применив такое психологическое воздействие на окружающих, Павел заставил всех пацанов, и своих и чужих, брызнуть в стороны. Причем слово «брызнуть» в этом предложении я использовал как синоним слову «разбежаться», а вовсе не то, что вы могли подумать.

Вот и сейчас его появление вызвало эффект разорвавшейся бомбы. Земля ощутимо дрогнула от удара упавших челюстей. Павел еще несколько секунд покрасовался, затем неспешной походкой двинулся в направлении Кана с Гарионом. Те не особенно удивились его появлению, а спокойно ждали приближения моего друга. Если честно, то я обеспокоился таким их поведением, ведь Павел мог спокойно разобрать их на запчасти, а они и глазом не моргнули. Хотя Татина в их руках это все же значимый аргумент, и Павел вряд ли кинется на водяников очертя голову.

— О, какой молодец, и насчет Железера смог догадаться, — заулыбался ни мало не смутившийся Кан.

Павел остановился в нескольких шагах от сладкой парочки.

— Паштетом меня только папа называл, а Гарион этого не слышал. Да и твоя возможность принимать другие обличия сразу же меня насторожила. Вот я и устроил мысленную проверку на вшивость. Ну, а после того, что услышал, и вовсе всё встало на свои места, — ответил Павел, открыто глядя в водянистые глаза нашего бывшего спутника.