Амулет на Его счастье

Пунцовая от жарких переговоров и своего разыгравшегося воображения я отлепилась от декановой двери и медленно направилась в свою спальню. И шла не в тумане, не в гнева огне, и даже не в море отчаяния. Продвигалась по узкой тропинке с отравленными иглами ревности, усеявшими мой путь и падавшими сверху отголосками услышанного стона Ладера. Каждое воспоминание жалило тупым осколком стекла прямо в глубину, в самое естество, туда где еще билось нечто хорошее, подкрепленное верой в людей, достигая максимального поражения.

Из шкафов я быстро повыгребала свои вещи, привезенные из общаги, не забыла и про учебники и свитки. Вытряхнула из коробки со всякой мелочью несколько гнутых медяков — остаток от стипендии и все мои сбережения на ближайшие до выплаты дни. Усадила Виврика на плечо, и, зажимая рассадившееся ранами сердце, пошла вон из дома, обещавшего стать мне родным на какое-то время, но вместо этого, разбившего мне самый ценный орган, качающий кровь, практически вдребезги.

Глава 17

На улице уже вовсю вечерело, солнце стремительно падало за горы. Консьерж Бирким махнул мне рукой и, поздоровавшись-попрощавшись я вышла на улицу, растерянно поглядывая по сторонам. Когда собирала вещи, мозг туманило адреналином и обидой, а вот сейчас, на прохладном свежем ветру реальность трезвила не хуже «похмегонья».

То, что мне теперь нельзя в общагу, даже той самой улитке понятно. Куда жених ринется за невестой в первую очередь? Вот именно! Вернет, да еще и выскажет всё в народно-понятной лексике — всеми кругами Безумия обложит, обматерит то есть. А находиться рядом с развратником в одной квартире, это слишком много, даже для моего терпения. Так что прямой мне путь в Тирель.

Очень жаль, что с самого начала не нашла себе где-нибудь подработку в городе — уход за Дэном занимал всё свободное и учебное время, а теперь… декан отнял у меня не только душу, веру и много других красивых образов, но и приземистого насущного заработка лишил.

В город за покупками наши девочки обычно ездили на вызванном экипаже, но и общественный транспорт из Академгородка тоже ходил регулярными рейсами. Небольшая станция вокзала находилась в десяти минутах ходьбы от навороченных апартаментов декана и Дэна, чтоб обои они навернулись и пониже…

В этот воскресный вечер народу было не много — не у всех же выписано освобождение по поводу скорой свадьбы. Но не у всех и такие женихи… регулярно кобелировавшие налево на глазах у невест…

Купила у скучающей фурии-кассирши билет на самый-самый эконом класс, отдав один гнутый медяк. На скоростном проходящем поезде дорога до Тирели занимала пятнадцать минут поэтому и проезд взимался до смешного бюджетный. Вышла на перрон, сгрузив небольшой свой саквояж на скамейку, присела рядом, устраивая дракошку сбоку под пальто. Малыш лежал спокойно, сонно курлыкая время от времени.

Сидеть на ветру было прохладно, и вскоре пальцы рук заледенели. Подняла воротник плащика, кутаясь еще сильнее, подышала на ладони. Волосы полоскались, путаясь и забивая глаза. Сто раз пожалела, что не скрутила их в узел перед побегом. Ожидание затягивалось. Лучше бы осталась около касс — пришлось бы стоять, но зато в тепле. От нечего делать принялась рассматривать немногочисленных попутчиков и изрезавшиеся глубокими тенями-морщинами впадины близких гор.

Боковым зрением заметила стремительно приближавшуюся к перрону мужскую фигуру. Вздрогнула. Сердце забыло как стучать, не то от страха, что обнаружили, не то от разочарования, что не Он… Мужчина обернулся и взгляд его серых глаз на мгновение встретился с моими. Цепкий, изучающий, пронизывающий. Я тут же опустила свои вниз, старательно изучая выбоины на заасфальтированном тротуаре. Время от времени поглядывала из-под опущенных ресниц на высокого пепельного шатена в дорогом кашемировом пальто.

Со спрятанными в карманах руками, и абсолютно-прямой спиной, он неспешно прогуливался вперед-назад, прямо перед моей скамейкой, как и я, рассматривая попутчиков, но частенько поглядывал и в мою сторону.

Поезд подошел к перрону ровно по расписанию.

— Остановка продлится шесть минут. — возвестил амулет усиления звука. — Просьба: пассажирам не покидать вагон.

Я уже стояла около раздвинутых дверей и протягивала билет симпатичной гномихе-вагоновожатой, поставив пожитки на пол и придерживая уснувшего под плащом Зубастика свободной рукой. Шатен в пальто оказался рядом. Гномихе, видимо он понравился больше, потому что, не взирая на меня и остальных подошедших ранее пассажиров, она схватила его билет, нарочито касаясь ладони, затянутой в черную кожаную перчатку.

— Вам не сюда, господин Ривер, — лучилась улыбкой вожатая, выставляя вперед внушительную грудь, — первый класс в начале состава.

Забрав билет, шатен заложил ладони за спину и принялся беззастенчиво смотреть на то, как гномиха проверяет мой билет.

— Вам помочь? — прозвучал приятный голос прямо над ухом, аккурат в то время, как я пыталась и драконенка спящего не выронить и пожитки свои с пола собрать.