Амулет Пандоры (СИ)

До взлета оставалось совсем немного времени, когда Энди миновала все досмотры и зашла внутрь небольшого самолета. В шикарных кожаных креслах уже разместились остальные олимпиадники. Два худощавых мальчика в очках, то ли физики, то ли математики, обсуждали смешную для них ситуацию замены в какой-то теореме плюса на минус. Они заняли диванчик в хвосте, загромоздив его учебниками, непонятно зачем взятыми в путешествие. Еще два существа непонятного пола с длинными волосами, скрывающими их лица, сидели в креслах друг против друга. Их больше интересовали историко-биологические вопросы: они негромко, но настойчиво спорили о происхождении человека. Две девочки, явно лингвистки, с любопытством оглядывали салон, забыв о лежащей перед ними книге. Ближе всего к кабине пилота сидела сладкая до тошноты парочка. В парне Энди узнала Антона, непутевого сына мэра: совсем недавно она видела его по новостям края. Тот разбил отцовский спортивный «Мерседес». Видимо, домашний арест закончился, и малолетнего преступника реабилитировали, вознаградив за примерное трехдневное поведение поездкой во Францию. Сейчас представитель «золотой молодежи» увлеченно лобызался с какой-то поджаренной в солярии вертихвосткой. Энди с отвращением отвернулась. Свободным было только одно место. А в кресле напротив сидел легко обошедший предполетный досмотр юноша. Глаза его были закрыты, он слушал музыку в наушниках и явно не хотел ни с кем разговаривать.

Энди уселась в мягкое кресло, провела кончиками пальцев по лакированному столику. Стюардесса, похожая на Мисс Мира, попросила пассажиров пристегнуть ремни. Парень пристегнулся, не открывая глаз, а Энди потребовалась помощь.

Мягко загудели двигатели, Энди вцепилась в подлокотники кресла, и самолет начал разбег. Мимо промелькнули огни взлетной полосы, и Энди почувствовала, как ее мягко вдавило в спинку; потом это ощущение прошло, зато заложило уши. Энди несмело дотронулась до ушей, потрясла головой, потом сглотнула. В ухе как будто что-то щелкнуло, и она стала слышать гораздо лучше. Самолет постепенно набирал высоту.

— Карамельку? — стюардесса протягивала блестящий поднос, на котором лежали (Энди чуть не фыркнула от смеха и удивления, так это не вязалось с дорогим салоном) обыкновенные барбариски.

Юноша, приоткрыв один глаз, сгреб сразу штук восемь конфет и ссыпал их в нагрудный карман. Энди скромно взяла одну и посмотрела в окно. Самолет набрал высоту и летел очень высоко. Темные груды облаков ворочались под металлическим брюхом. Энди крепче вцепилась в кресло. Противный голос сына мэра, требующего у стюардессы пустить его «порулить» в кабину пилота, проникал в сознание.

Чтобы отвлечься, Энди украдкой рассматривала юношу напротив: худощавый, взъерошенные волосы, лет восемнадцать-двадцать. Точно не школьник. Кое-где на руках у него были странные светлые полоски, похожие на шрамы. Пытаясь угадать, какого цвета у незнакомца глаза, Энди потеряла осторожность, и не успела отвести взгляда, когда он проснулся и холодно посмотрел на нее. Глаза у него были голубые.

Энди смутилась и отвернулась к темному иллюминатору. Но парень продолжал смотреть, и она чувствовала, как у нее начинают алеть щеки и шея.

Со стороны туалета послышалась звонкая пощечина и раздался негодующий вопль.

— Я все расскажу отцу! Тебя уволят! — разъяренно кричал Антон. — А ну…

Послышалось сопение, какая-то возня, шлепнула вторая пощечина, и из прохода выскочил взъерошенный мальчишка. На каждой щеке у него было по розовому отпечатку ладони. Он потряс головой и, пошатываясь, отскочил на несколько шагов. Следом за ним двигалась грозная стюардесса. Она остановилась в дверях салона и растерялась, потому что все пассажиры смотрели на нее.

— Еда будет через пятнадцать минут, — стыдливо улыбнулась она и скрылась на кухне, презрительно взглянув на сына мэра.

— Я тебе еще покажу, — злобно буркнул Антон и двинулся на свое место с гордым и независимым видом, но, проходя рядом с Энди, запнулся о вытянутые ноги парня в наушниках и шлепнулся на мягкий ковер.

— Ты совсем, чо ли? Чо ноги свои раскорячил?! — завопил Антон, приподнимаясь.

Юноша неохотно перевел взгляд с Энди на противника и коротко пнул его под ребра.

— Исчезни, — тихо, но твердо сказал он согнувшемуся от боли сыну мэра, — и чтобы до конца полета я тебя больше не слышал.

— Да ты хоть знаешь, кто я?! — прохрипел тот.

Вместо ответа парень снова пнул его, на этот раз хлестко, по внутренней стороне бедра, а когда Антон нырнул вниз, всей пятерней оттолкнул его по проходу, да так, что представитель элиты снова растянулся по полу салона.

— Я тебя закопаю… — донеслось откуда-то снизу, но никто уже не обратил это внимания.

И до самого приземления в салоне стояла гробовая тишина.

Энди проснулась от того, что ее потрясли за плечо.

— Подъем, прилетели, — сказал юноша, имени которого она так и не узнала.

— Что, уже все? — Энди сонно хлопала ресницами, но юноша не удостоил ее ответом и вышел из опустевшего салона.