Амулет (Потревоженное проклятие)

Он промычал что-то, ковыляя вниз по ступенькам. Следом за ним потянулись остальные. Компания собралась внизу, на площадке, пошушукалась, но я решительно двинулся вниз:

— Что, не поняли? Мало?!

Они с шумом ссыпались по лестнице, этажа через два остановились, хором крикнули: «Козел!» и, грохоча ботинками, убежали.

Сзади раздался какой-то шорох. Я рывком обернулся — дверь Паганелевой квартиры открылась, на пороге стояла Зоя с шишковатой шипастой булавой, явно из папиной коллекции, в руках. Была она в домашнем халатике, тоненькая, хрупкая, но с решительно закушенной нижней губкой. В больших серых глазах стояли слезы…

Я поднял руки:

— Зоя, это я, Серегей! Противник повержен и бежал! Не бойтесь, все в порядке1

— А я услышала шум, крики, поняла, что тут дерутся… Я так испугалась! Заходите, Сережа! Вы не пострадали?

Я покачал головой, кивнул на дверь?

— Они тут кое-что попортили, вы идите, я сейчас!

Зоя прикрыла дверь, я поднял с пола брошенный баллон с краской и за минуту выкрасил внешнюю поверхность двери в ровный оранжевый цвет, скрыв все нарисованные фаллосы и прочую похабщину… Покончив с покраской, я затоптал тлеющие газеты, прихватил «Абсолют» и вошел в квартиру.

Мы сидели на кухне и пили чай. Зоя, отошедшая от испуга, развеселилась, подкладывала мне печенье: «Бабушка испекла!», рассказала про свою семью. Оказывается, ее мать, актриса, бросила Паганеля с четырехлетней дочкой на руках ради какого-то американского продюсера еще в восмидесятом и укатила жить в Штаты. Зоя назвала фамилию, я удивленно присвистнул — ого!

— Так она же приезжала в Россию! Вы видились?

Зоя помрачнела:

— Нет! Отец был против, я тоже не захотела — зачем?

— Ну как же! Мать все таки!

— Сережа, я ее совсем не помню! Она отказалась от меня ради сытой жизни в Америке — какая же она мне мать! И все, кончили об этом!

Зоя замкнулась, веселость ее куда-то улетучилась. Я проклинал себя за нетактичность, и что бы исправить положение, спросил, где Зоя учиться.

— В МГУ, на юридическом. После школы два года поступала в МГИМО, но не проходила по конкурсу. Теперь вот на третьем курсе, а подруги-одноклассницы уже заканчивают. А что за водку вы принесли?

— «Абсолют»! Очень хорошая. Так сказать, боевой трофей!

— Давайте выпьем! Никогда не пила чистую водку! Вы меня научите?

Я, скрипя сердцем, согласился. В бутылке было больше половины, а я боялся, что «на старые дрожжи» меня развезет — завтра собеседование!

Зоя принесла тонкие хрустальные рюмки, нарезала ветчину, соленые огурцы, открыла баночку красной икры. Я разлил «Абсолют», поднял рюмку, предложил:

— Зоя, за вас!

— Нет-нет-нет! Давайте выпьем за любовь — двигатель мирового прогресса! Так говорил один мой знакомый, он утверждал, что без любви не могут родиться одаренные дети, которые потом становятся гениями и двигают вперед нашу цивилизацию!

Я подивился замысловатости тоста, мы чокнулись, я опрокинул рюмку в рот, глотнул, проталкивая обжигающий комок в желудок, хрумкнул огурцом. Зоя застыла, с неуверенностью глядя на свою рюмку.

— Смелее! — подбодрил я ее: — Выдох, одним глотком выпиваешь, и закусываешь! Все очень просто!

Девушка секунду помешкала, шумно выдохнула и вылила содержимое рюмки в рот. Выпученными глазами она уставилась на меня, замахав рукой. Я сунул ей в руку вилку с кусочком огурца. Зоя вдруг улыбнулась, аккуратно сняла огурец с вилки, зажала его между ровными мелкими белыми зубами, на миг застыла так, словно поддразнивая меня, и сьела! Чертовка, у нее это получилось очень сексуально!

— Здорово я вас разыграла? Ну, сказала, что не умею пить водку!

Я усмехнулся:

— Здорово… Проверяли меня, гожусь ли на роль спаивателя молоденьких симпатичных девушек?

— Ага!

— Ну и как, гожусь?

— Годитесь! А давайте выпьем на брудершафт! А то все «вы» да «вы»…

Я снова наполнил рюмки, взял свою в руку, продел в полукольцо Зоиной руки, мы опять чокнулись и выпили. Зоя бесшумно опустила рюмку на стол, мы потянулись на встречу друг другу, я ощутил губами упругие влажные губки девушки, и сразу — острый подвижный язычок между ними.

Честно говоря, я не ожидал такого! Мы целовались, пергнувшись друг к другу через стол. Так, не отрывая губ, Зоя выпорхнула из-за стола и как-то очень естественно оказалась у меня на коленях…

И была ночь… И было утро…

Я проснулся довольно рано — часы в гостиной пробили восемь. Зоя безмятежно спала, положив свою изящную головку мне на плечо. Я ощущал ее тело, остренькие груди, тепло ее кожи. Но в то же время вся наша бурная ночь казалась мне чем-то ненастоящим — как-будьто это была игра. Нет, Зоя оказалась очень грамотной девушкой в плане секса, но делала она все очень… ну, хорошо, что ли! Как будь-то экзамен сдавала — без лишних движений, без особых эмоций… Оценку «пять» она, безусловно, заработала, но… Вот, подобрал — это напоминало спорт!