Амулет (Потревоженное проклятие)

...Мы легли спать довольно поздно - Борис все не отходил от ящиков, разбирая предметы из курагана. Он расстелил на полу покрывало и выложил на него сперва одежду, затем украшения, потом оружие и прочие предметы, принадлежащие мумии. Получилось красиво, хотя запашок от этой бесценной рухляди поднялся тот еще...

В конце концов ближе к часу ночи я уснул, утомленный событиями сегодняшнего дня, и последнее, что я видел - ползающего на четвереньках искателя, который при свете стоящей на полу настольной лампы разглядывал находки, тихо шепча что-то про себя...

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

"Днем из колодца видны звезды..."

Народная глупость

Я проснулся часа в четыре утра, рывком, словно вынырнув из какого-то темого омута. В комнате царил полумрак, тускло блестели в призрачном свете фонарей, пробивающемся сквозь щели в занавесках, сокровища, разложенные на полу. На соседней кровати похрапывал Борис, где-то далеко выла бездомная собака.

У меня бешено колотилось сердце. Что приснилось, привидилось мне, я не помнил, что именно, но это было что-то страшное, темное, злое... Я посидел на кровати, успокаиваясь, вслушиваясь в тоскливый далекиий собачий вой. "Вой собаки приносит беду!", - вспомнилась вдруг где-то вычитанная фраза, и мне опять стало страшно. И зачем я опять влез во все эти дела! "Да ты и не выходил из них!", - напомнил мне внутренний голос, я и грустно опустил голову - действительно, видимо, так уж распрядилась судьба, и мне придется идти до конца...

Я осторожно встал, стараясь не разбудить Бориса, на цыпочках, захватив одежду, вышел из комнаты, прикрыв дверь, зажег на кухне свет, оделся, поставил чайник, закурил, захлебнулся колючим табачным дымом, закашлялся.

Мне было страшно. Так страшно, как не было ещё никогда в жизни. Когда мы дрались с бомжами, когда я стрелял в Судакова, когда в меня стреляли на автостоянке бандиты, даже когда вот здесь, на этой кухне, нас с Борисом напугал амулет, я так не боялся, как сейчас! Тогда, во всех этих случаях, все происходило само собой, и я был вроде щепки, втянутой в водоворот событий - волны судьбы швыряли меня, сталкивали с другими шепками, разносили в разные стороны... Сегодня я перестал быть послушной щепкой, я сам, осознано выбрал свой путь, и должен был пройти по нему до конца! И это страшило, хоть из дому беги...

Постепенно ночной морок, одурь сна отпустила меня, взвинченные нервы успокоились, да и собака за окном замолчала. Вскипел чайник, и уютный, домашний звук подпрыгивающей крышки окончательно вывел меня из оцепенения.

"Ладно!", - подумал я, заваривая чай: - "Не так страшен черт, как его малюют! Что от меня требуется? Да сущий пустяк! Прийти, передать, вовремя упасть - и все! Прорвемся! Ничего!".

Я пил чай, обжигаясь, глотал ароматную жидкость, и бормотал про себя: "Ничего! Прорвемся! Ничего...".

* * *

Борис проснулся почти в половине двенадцатого. Я успел сходить в магазин, приготовил завтрак, и обед - заодно. Искатель вышел из комнаты, взьерошенный, и помятый со сна, оторопело посмотрел на меня, в фартуке, с поварешкой в руках:

- О, привет! Давно встал?

Я подмигнул ему:

- Давно! Давай, умывайся - и за стол!

Мы позавтракали, или пообедали - день перевалил уже за половину, попили чай. За едой Борис рассказывал мне про древних ариев, про Великие Переселения народов, про предметы из кургана - вчера он возился с ними до трех ночи!

Я слушал искателя, а сам поглядывал на часы - до прихода человека Слепцова оставалось меньше часа...

Ровно в два в дверь позвонили. Я открыл - на пороге стоял обыкновенный, ничем ни приметный парнишка в кожаной турецкой куртке, в очках, и с папочкой. Я растеряно спросил:

- Вы к кому?

- К вам! - улыбнулся он, точным, профессиональным жестом раскрывая передомной красные корочки удостоверения. Все точно: "Купцов Леонид Андреевич, старший лейтенант, ФСБ РФ".

Мы с Борисом заранее договорились ни под каким видом не пускать Купцова в комнату. На всякий случай разложенные на полу одежды древней мумии прикрыли газетами, ящики и мебель накрыли простынями - вроде как ремонт.

Мы прошли на кухню, старлей познакомился с Борисом, уселся у окна, открыл папку, попросил не обращать на него внимания, и занялся чтением каких-то своих, фээсбэшных бумаг.

Томительно тянулись резиновые минуты ожидания. Перевалило за три, пошел четвертый час, а телефон молчал! Я даже несколько раз снимал трубку, проверяя, есть ли гудок. Мы с Борисом постоянно курили, Купцов по прежнему занимался своими бумагами, практически ни разу за час не встав с табуретки...

В половине четвертого грянул звонок. Я почему-то пригладил рукой волосы, посмотрел на Бориса, на Купцова, и снял трубку.

- Алло! Сергей! Это Максим Кузьмич!

- Да! Здравствуйте, Максим Кузьмич, это я!

- Запоминайте внимательно! Сегодня, ровно в восемнадцать часов я буду ждать вас на улице Косыгина, у входа на бывшую станцию метро "Ленинские горы". Знаете, где?

- Да-да, знаю! Значит, в шесть?

- Да, я буду ждать вас! Ну, до встречи!

- Э-э... Максим Кузьмич! А как, вы договорились?

- Все, Сережа! Все подробности при встрече! До свидания!