Амулет Самарканда

Вполне подходяще для какого-нибудь волшебника из книги по истории, но как-то не очень — для сопливого простуженного мальчишки. Натаниэлю трудно было привыкнуть к новому имени и ещё труднее — позабыть старое…

Хотя кто ж ему позволит его позабыть? Уж точно не Бартимеус. Даже меры предосторожности — жестянка из-под табака, ныне покоящаяся на дне реки, — не помогали Натаниэлю почувствовать себя в безопасности. Как он ни старался выбросить всё это из головы, тревога возвращалась снова и снова. Она преследовала его, грызла и изводила, словно нечистая совесть. А вдруг он позабыл что-нибудь важное, а демон это заметил?.. А вдруг в эту самую минуту Бартимеус строит страшные козни, вместо того чтобы шпионить за Лавлейсом, как было приказано?

Натаниэль валялся на смятых простынях, среди апельсиновых шкурок, и в голову ему непрерывно приходили разнообразнейшие неприятные возможности. Его терзало сильнейшее искушение достать из тайничка под черепицей своё гадательное зеркало и проверить, чем сейчас занят Бартимеус. Но Натаниэль прекрасно понимал, что это неразумно: соображал он с трудом, говорил тихо и хрипло, и у него едва хватало сил сесть в постели. Где уж тут управиться с норовистым мелким бесом! Так что придётся на время предоставить джинна самому себе. Ничего, как-нибудь обойдётся.

Заботами миссис Андервуд на третье утро Натаниэль поднялся с постели.

— Очень вовремя, — сказала миссис Андервуд. — Ведь сегодня вечером наш выход в свет.

— А кто там будет? — спросил Натаниэль. Он сидел, скрестив ноги, в уголке кухни и чистил свои башмаки.

— Триста министров, входящих в правительство, с супругами, некоторые особо везучие ученики, уже получившие имя… и несколько прихлебателей — меньших волшебников, состоящих на гражданской или военной службе, которые уже продвинулись по службе, но ещё не познакомились с нужными людьми. Это собрание — прекрасная возможность посмотреть, кто сейчас в фаворе, Джон, не говоря уже о возможности взглянуть, что сейчас носят. На летнем рауте, в июне, некоторые женщины из числа министров экспериментировали с длинными одеяниями в самаркандском стиле. Это было довольно интересно, но, конечно же, не прижилось. Джон, что с тобой?

Натаниэль выронил обувную щетку.

— Ничего особенного. Просто она выскользнула. А почему именно Самарканд, миссис Андервуд? Что в нем такого модного?

— Понятия не имею. Если ты уже справился с башмаками, почисти свою куртку.

Возможно, уроки помогли бы Натаниэлю хотя бы ненадолго избавиться от волнения, но было воскресенье, и потому тревога терзала его весь день, всё нарастая и нарастая. В три пополудни — за несколько часов до назначенного времени — Натаниэль облачился в свой лучший костюм и принялся слоняться по дому. Это длилось до тех пор, пока наставник не высунулся из спальни и не приказал Натаниэлю прекратить.

— Хватит топать, мальчик! У меня из-за тебя в голове гудит! Или, может, ты хочешь остаться сегодня дома?

Натаниэль очумело помотал головой и на цыпочках спустился в библиотеку. Там он занялся поисками принуждающих заклинаний для демонов среднего ранга и на время позабыл о беспокойстве. В общем, Натаниэль неплохо провел время. Он трудился над сложным заклинанием Зазубренного Маятника, когда в библиотеку влетел мистер Андервуд в лучшем своем плаще.

— Вот ты где, недоумок! Я тебя ищу по всему дому! Ещё минута — и мы бы ушли без тебя!

— Простите, сэр… я зачитался…

— Чем — этой книгой? Дурень сонный. Это же четвертый уровень. Она написана на коптском — ты в ней ни слова не разберешь. Ты просто заснул и не смей отнекиваться! А ну-ка пошевеливайся, или я вправду оставлю тебя дома!

Действительно, в тот момент, когда мистер Андервуд вошёл в библиотеку, глаза Натаниэля были закрыты: ему так легче было запоминать. Учитывая обстоятельства, можно было сказать, что Натаниэлю повезло: ему не пришлось сочинять других объяснений. Отброшенная книга осталась валяться в кресле, а Натаниэль вылетел из библиотеки следом за наставником. Сердце его готово было выскочить из груди. Он промчался вслед за мистером Андервудом через прихожую и вылетел на улицу. Там их ждала улыбающаяся миссис Андервуд; она была одета в блестящее зелёное платье, а вокруг шеи у неё было небрежно обмотано нечто вроде мохнатой анаконды. Жена волшебника стояла у большой чёрной машины.

Натаниэлю всего однажды довелось ехать в машине своего наставника, и он совершенно не помнил той давней поездки. Он забрался на заднее сиденье; его изумило прикосновение к блестящей коже сидений и странный, какой-то ненастоящий запах соснового ароматизатора, висевшего под зеркалом заднего обзора.

— Сиди смирно и не прикасайся к стеклам.

Мистер Андервуд строго взглянул на отражение ученика в зеркале заднего обзора. Натаниэль сел смирно, послушно сложив руки на коленях, и путешествие в Парламент началось.