Амулет Самарканда

Прежняя боль вернулась и запульсировала в груди, в животе, в костях. Нет, это всё-таки вредно для здоровья — так долго оставаться заключенным в тело. Я, наверное, никогда не пойму, как это люди умудряются пребывать в нем и не сходить с ума. [Примечание: Хотя… возможно, это многое объясняет]

Я брел вдоль длинной, холодной улицы, поглядывая на свое отражение, мелькавшее в черных прямоугольниках окон. Мальчик втянул голову в плечи, прячась от ветра, и засунул руки в карманы куртки. Подошвы кроссовок шаркали по асфальту. Вся его фигура превосходно выражала досаду и раздражение, которые я сейчас испытывал. Амулет при каждом шаге тяжело ударялся о мою грудь. Будь это в моей власти, я бы сейчас же сорвал его и зашвырнул в ближайшую урну, а потом дематериализовался бы, оскорбленный до глубины души. Но я был связан повелением мальчишки. Приходилось держать Амулет при себе.

[Примечание: Бывали случаи, когда духи пытались отказаться исполнять приказ. Один из известнейших — когда хозяин повелел Асморалу Непоколебимому уничтожить джинна Ианну. Но Ианна с незапамятных времен была надежнейшим союзником Асморала, и они очень любили друг друга. Несмотря на всё более суровые повеления хозяина, Асморал отказывался подчиняться. Но, к сожалению, хотя его сила воли и не уступала брошенному вызову, его сущность была связана непреоборимой силой хозяйского приказа. И вскоре, поскольку Асморал не уступал, его буквально разорвало надвое. Последовавший за этим взрыв уничтожил волшебника, его дворец и прилегающую окраину Багдада. После этого трагического происшествия волшебники поняли, что с приказами напасть на противостоящих духов следует быть поосторожнее (на противостоящих волшебников — дело другое). Мы же, со своей стороны, научились избегать принципиальных конфликтов. В результате наша верность стала временной и изменчивой. А дружба — это в основном вопрос стратегии].

Я свернул на боковую улицу, подальше от машин. Темные громады домов, высящихся по обе стороны улицы, действовали на меня угнетающе. Я вообще неважно чувствую себя в городах — почти так же, как под землей. А Лондон — самый паршивый из всех городов, холодный, серый, вонючий и дождливый.

Влево уходил еще один переулок, засыпанный мокрым картоном и газетами. Я машинально проверил сопредельные планы и ничего не увидел. Что и следовало ожидать. Первые две подворотни я отверг — из гигиенических соображений. В третьей было сухо. Там я и сел.

Было самое время обдумать события нынешней ночи. Ночка выдалась хлопотная. В нее вместились тот бледный мальчишка, Саймон Лавлейс, Амулет, Джабор, Факварл… Да уж, поистине адская смесь. Хотя — какая мне разница? На рассвете я отдам Амулет и с радостью покончу со всей этой историей.

Со всей, кроме моего счета к мальчишке. Клянусь, он за это поплатится. Если вы заставили Бартимеуса Урукского ночевать в каком-то закоулке Вест-Энда, не ждите, что это вам так просто сойдет с рук. Первым делом я разузнаю его имя, а потом…

Стоп! Это еще что?..

Шаги в переулке. Приближающиеся шаги. Несколько человек.

Возможно, это просто совпадение. Лондон — это город. Люди ходят по городу. Люди ходят в том числе и по переулкам. Возможно, кто-то просто решил срезать путь по дороге домой. Пройти по тому самому переулку, в котором так уж вышло — решил спрятаться я.

Но я не верю в совпадения.

Я забился поглубже в тень и наложил на себя чары Маскировки. Слой туго натянутых черных нитей укрыл меня, и я слился с темнотой. И стал ждать.

Шаги приближались. Кто бы это мог быть? Патруль ночной полиции? Фаланга волшебников, посланных Саймоном Лавлейсом? Возможно, шары всё-таки выследили меня.

Но оказалось, что это и не полицейские, и не волшебники. Это были подростки с Трафальгарской площади. Пятеро пацанов под предводительством девчонки. Они брели по переулку и время от времени небрежно поглядывали по сторонам. У меня немного отлегло от сердца. Я ведь хорошо спрятался. Да даже если бы и не чары — здесь, вдали от скопления народа, мне бояться нечего. Да, правда, мальчишки рослые и на вид хамоватые — но, в конце концов, это всего лишь мальчишки в джинсах и кожанках, и не более того. На девчонке были черная кожаная куртка и сильно расклешенные брюки. Да, из таких клешей можно было бы выкроить вторую пару брюк, для лилипута. Подростки шли, шаркая ногами по разбросанному мусору. И вдруг я осознал, до чего же тихо они держатся. Просто-таки неестественно тихо.

Меня охватили сомнения, и я снова проверил другие планы. Внимательно и придирчиво изучил каждого из подростков. Просто шестеро детей. Дети как дети, ничего подозрительного.

Я сидел, спрятавшись за своей завесой, и ждал, пока они пройдут.

Девчонка вышагивала впереди. Вот она поравнялась со мной.

Я зевнул, пользуясь тем, что под защитой чар они меня всё равно не видят.

Один из подростков похлопал девчонку по плечу.

— Здесь, — сказал он, сопровождая свои слова указующим жестом.

— Взять его! — скомандовала девчонка.