Амулет Золотого Льва. Книга первая

Я, конечно же, спьяну сболтнул, что не вопрос, могу организовать. Слово не воробей, пришлось срочно разыскивать через Интернет подходящий клуб любителей верховой езды, их сейчас развелось много, и выяснять, чтобы там не требовалось предварительной записи, всяких там справок и рекомендаций трех жокеев. Выбрав подходящий клуб, я и привел туда Катьку.

– Где будете ездить, – спросила женщина-тренер, по комплекции более подходящая для гренадерского полка, чем для кавалерии. – В поле, в манеже?

– Конечно же, в поле, – уверенно ответил я. – Чего там манежиться!

– Ездить умеете?

– А как же!

В поле, точнее на какой-то пустырь, нас поехало пять всадников, считая инструктора. Кое-как вскарабкавшись в седло, я принимал героические усилия, чтобы не оказаться снова на земле. Мы построились гуськом, это называется смена, и гренадер-тренер, дав шенкеля огромной (под стать ей самой) рыжей лошади, скомандовала:

– Смена! Шагом марш!

Лошади, очевидно, хорошо понимали ее слова, судя по тому, как все они дружно зашагали. И моя лошадь, пристроившись в хвост Катькиной, нехотя тронулась вперед. Шагать было совсем не трудно. Мерно покачиваясь в седле и поглядывая вокруг, можно представить себя ковбоем, лихим казаком или мушкетером. Но когда раздалась команда «рысью марш», положение мое заметно усложнилось. Я «вколачивал гвозди» пятой точкой, никак не попадая в такт при попытках вставать на стременах. А вся смена рысила легко и грациозно, особенно Катька, просто залюбуешься, глядя на нее. Но когда пришло время скакать галопом!.. Боже мой! Признаться честно, я предпочел бы лучше сесть за руль гоночной машины без тормозов на горной дороге. Балансируя в скользком седле, я вцепился в переднюю луку, практически бросив повод, и молил Бога, чтобы, как избавление, поскорее прозвучала команда «рысью!».

А Катька скакала как амазонка, привстав на стременах и склонив голову к гриве. А грива коня развевалась на ветру и ее собственные светло-русые волосы развевались как позавчерашней ночью, когда они с Ленкой летали на метлах.

А я завершил ту приснопамятную прогулку позорным падением и синяком на заднице. Хорошо, хоть не упустил лошадь, а то лови ее потом по всему пустырю! И вот теперь мне представился случай испытать себя в ипостаси кавалериста в третий раз.

– Где ты их взял? – спросили мы оборотня.

– Украл! Ха-ха! Позаимствовал. В штрафном табуне, разумеется. Даром я, что ли, столько лет пополнял его поголовье и охранял!

Я выбрал себе каурого мерина – он показался мне большим, спокойным и невозмутимым. Лешеку досталась нервная пегая кобылка. Мы навьючили поклажу и, после того как я с третьей попытки очутился в седле, тронулись в путь. У моего мерина был размашистый шаг и хорошая мягкая рысь. Скоро я научился облегчаться, да и галоп уже не так сильно меня будировал. Пока я осваивал новый способ передвижения, глазеть по сторонам мне, сами понимаете, особенно не удавалось. Зато Вольф, всадник бывалый, как, впрочем, и следопыт, примерно на втором километре нашего марша заметил у обочины следы свежего кострища и утоптанную траву: выходит, кто-то здесь ночевал. Вот, значит, откуда до нас доносился запах дыма.

Мы чередовали аллюры, чтобы лошади не сильно уставали и, судя по верстовым столбам, передвигались достаточно скоро. Ближе к полудню впереди показалась зеленая карета. Она двигалась в попутном направлении, и мы ее нагоняли. Наконец-то впереди нормальные люди, можно будет расспросить их и про дорогу к этому Бэдбэару, и про самого Бэдбэара, и про Кощея, и вообще про то, куда я, черт возьми, попал. Мы выслали коней в галоп, и карета стала приближаться к нам быстрее

Два лакея на запятках, обернувшись, достали мушкеты и направили их в нас. Два выстрела грохнули, слившись в один. Одна пуля просвистела прямо над моей макушкой, другая царапнула Вольфу ухо, пошла кровь. Так, а это уже не шуточки, пули-то настоящие. Ведь могли и в глаз попасть, а то и вовсе убить! Мушкеты у них, по всей видимости, тоже были однозарядные, как и конфискованный у разбойников пистолет. Перезаряжать, находясь на запятках трясущейся кареты, им было не с руки. Тем временем карета прибавила ход, мы видели, как кучер нахлестывал бичом лошадей.

– Ну, гады, это вам даром не пройдет! – возмутился Вольф. – Дай-ка пистолет!

Я машинально протянул ему оружие, подсознательно догадываясь, что может произойти смертоубийство, но не знал, как помешать этому.

– Может не надо, – я на всякий случай решил сдержать пыл Вольфа. – Пусть улепетывают!

– Ну уж нет!

Вольф был настроен очень решительно. Он пришпорил серого в яблоках и, не целясь, выстрелил, сбив пулей с одного из лакеев шляпу. Лешек залился оглушительным свистом, и перед каретой на дорогу упало дерево. Карета остановилась, кучер, оба лакея и еще один слуга, сидевший с кучером на облучке, бросились врассыпную в лес.