АН (цикл 11 книг) (СИ)

— Галантно, — улыбнулась боярыня и потянулась рукой куда-то под стол. Через несколько секунд дверь в гостиную распахнулась. — Антон, ещё вина, — глянув на дворецкого, велела женщина. Затем снова перевела взгляд на меня. На дне её карих глаз я видел давнюю тоску по сильному плечу.

— За то, чтобы все страшные ситуации разрешались наилучшим образом, — произнёс я тост.

Боярыня грустно улыбнулась, зазвенел хрусталь, мы выпили и одновременно потянулись к закускам. Она случайно заделала мою ладонь, но руку, как смущающая школьница, не отдёрнула. Напротив, продлила этот момент на пару секунд.

— Хороший тост, — проговорила она, наконец положив закуску в рот. — Хороший, но наивный.

— Отчаяться легко, — парировал я. — Сложно не сдаваться несмотря на трудности. Сложно продолжать бороться, находясь в безвыходной ситуации. Сложно верить в лучшее, когда вокруг тебя мрак.

— Хм… — она склонила голову набок. — От многих подобные слова звучали бы как пустой пафос. Но вам почему-то удаётся говорить их так, что мне хочется верить. Что ж, за то, чтобы слова не расходились с делом.

Мы допили остатки вина из первой бутылки, и как раз в этот момент вернулся молчаливый дворецкий с новой бутылкой, очередной порцией закусок и чистыми бокалами. Наполнив их, он бесшумно растворился, не забыв закрыть за собой дверь.

— И я ведь понимаю, о чём вы… — пробормотала боярыня, покачивая вино в своём бокале. — Я прошла через это. Через этот ужас! — вскинула она голову, поморщилась и снова припала к бокалу. — Я знаю, каково чувствовать, что твой род умирает. На моих глазах тогда, четыре года назад, в глупой войне один за другим умирали члены моего рода … Всё, что мне оставалось — верить. Верить в то, что мой ребёнок переживёт войну… И… Аскольд… Сегодня я испытала тот же ужас… — она задрожала и тихо заплакала, потянувшись ко мне, как утопающий хватается за соломинку. Я пересел к ней на софу и заключил в крепкие объятья.

— Теперь всё в порядке, — проговорил я уверенно. — Твой сын жив, а род будет существовать и впредь.

Рывком поставив бокал с недопитым вином на стол, она повисла у меня на шее.

— Всё это время я была сильной! Все видели, меня сильной! Я старалась изо всех сил ради рода! Думаешь, я хотела быть регентом! — отстранившись, она посмотрела мне в глаза. — Нет! Любая женщина хочет быть тылом сильного мужчины! А не сильным мужчиной! Я… Я… — она вновь притихла и уткнулась носом мне в грудь. — Я счастлива, что ты оказался рядом, Аскольд, — прошептала она, пока я гладил её по волосам. — Сами боги послали тебя мне на помощь… Я… — она вновь чуть отстранилась и заглянула мне в глаза.

— А ты с честью справилась со своим долгом, — улыбнулся я.

Она обворожительно улыбнулась в ответ и провела ладонью по моей щеке. Я, потянувшись вперёд, накрыл её губы поцелуем. Екатерина замерла, но через секунду ответила со всей своей накопленной страстью. Перекинув ногу, она оказалась на мне. Обнимая её одной рукой, я скользнул пальцами по пуговицам на платье. Они располагались на спине — такое платье самостоятельно ни снять, ни надеть. Однако я был рад помочь боярыне.

Когда проблема пуговиц была решена, женщина охотно стянула лиф платья к поясу, обнажив плечи и красивую грудь в белом кружевном нижнем белье. Прежде чем я успел расстегнуть бюстгальтер, Екатерина стащила с меня футболку…

* * *

На телефоне зазвенел будильник. Я быстро потянулся к нему и выключил звук.

— Хм, куда ты в такую рань? — сонно улыбнувшись, поинтересовалась Катя. Закинув на меня длинную ножку, боярыня прижалась ко мне всем своим обнажённым телом.

— Нужно съездить домой, переодеться и ехать в школу, — буднично ответил я, глядя на покрывало, скрывающее прекрасные изгибы моей новой подруги.

— Школу? Хах… школьник. А вчера вечером и ночью ты вёл себя как взрослый опытный мужчина, — ответила она, не сводя с меня игривого взгляда. — Воспользовался беззащитной подвыпившей женщиной. И не один раз!

— Ну-ну, не нужно клеветы, — улыбнулся я. — А то ведь и я могу сказать, что властная боярыня воспользовалась зелёным школьником.

— Зелёным? Ха! И ещё раз ха! И вообще, тебе семнадцать есть, так что уже по всем законам можно.

— Ну тогда и ещё разок можешь воспользоваться, — прикинув, что утренней пробежкой можно пожертвовать, я поцеловал её в губы. Главное — не забыть, что времени не особо много.

Спустя сорок минут мы с боярыней сидели вдвоём в столовой за завтраком. Забавно было видеть её в домашнем махровом халате. В ранние утренние часы, когда в доме были только наиболее близкие Слуги, боярыня могла себе позволить расслабиться.

— Я вот всё раздумываю над твоей наградой, — ковыряясь ложкой в каше, проговорила она.

— Да брось, — отмахнулся я. — Я получил свою награду. Я ведь уже говорил тебе вчера. А после этого получил ещё одну, — я многозначительно посмотрел в её сторону.

Чуть прищурившись, Катя хитро улыбнулась и покачала головой.

— Наглец! Самовлюблённый наглец! — проговорила она. — Я не твоя награда. Я лишь использовала тебя, чтобы снять стресс.

— Совсем недавно, ты говорила иное, — усмехнулся я.