АН (цикл 11 книг) (СИ)

— Ну да, «всего», — в ответ на заявление Яны усмехнулся Влад Беляков, сидевший рядом с Инной. А затем ловко подцепил бамбуковыми палочками кусочек сырой мраморной говядины и мокнул его в один из трёх общих чанов с кипящим бульоном, стоявших на столе.

— И как ты этими палками так вертишь, — оторопело глядя на него, пробурчал Боря. Ему управляться с азиатским столовым прибором сложно.

— Просто он с Владивостока, — бросив взгляд на Влада, хмыкнул Филипп Волков. Он тоже прибыл на нашу дружескую встречу со своей теперь уже официальной невестой. Той самой Зиной Смирновой, которую сначала родители хотели выдать за меня, когда я был ещё простолюдином. Но после победы Волковых над Андориными, к моей радости, ей нашли более выгодную партию.

После того как ребятки посмеялись над шуткой Филиппа, за нашим огромным столом на несколько секунд воцарилась тишина. Ее довольно быстро решили нарушить Яна. Глядя на Влада, она гордо проговорила:

— Да, «всего». Аскольд справился с этим. Арвин справился. И теперь пришла моя очередь! В среду увидите, чего я стою!

— Да мы и так знаем, что ты бесценна, — улыбнулась сестрёнке Алиса.

— Вот здорово! — выпятила грудь Яна, а затем резко дёрнув рукой, выдернула из чана с бульоном сварившуюся лапшу.

Две секунды мы удивлённо пялились на неё.

— Что? — изобразила смущение чемпионка Юго-Восточной Москвы. — Что-то не так?

— Вот кто тут истинный мастер владения бамбуковыми палочками, — проворчал Боря.

— Очевидно, не впустую сестрица время тратила, пока всё лето жила в Японии, — проговорила Варя Оболенская.

Дружеские посиделки в китайском ресторане в понедельник вечером прошли весьма душевно.

А на следующий день начались первые поединки финального тура. Мы с Соней в этот день в Кремль не ездили, потому что ни Яна, ни Миша Лежалый не выступали. Кроме того, работы в Москве у меня было много. А ведь скоро ещё и выпускные экзамены В «Алой мудрости» надо будет сдавать.

И всё же вечером в гостиной моего московского особняка с Соней и братьями некоторые бои мы посмотрели в записи.

— Какой же зверь этот Казимиров! — сквозь зубы процедила Соня, глядя на экран телевизора, с которого после победы над соперником самодовольно скалился великий княжич Варшавский.

— Если бы не судья, он бы точно убил своего противника. Больной ублюдок! — прорычал Боря.

— Ты только на людях так не вздумай выражаться, — покосился на брата Глеб и тяжело вздохнул. — Давай хотя бы личное оскорбление, которое не задевает его род.

— «Ненормальный урод» пойдёт? — раздражённо бросил Борис.

— Уже лучше, — отозвался Глеб и снова повернулся к экрану. — Нда... И ведь правила с этими «умышленными» или «неумышленными» травмами весьма размытые.

— Что дышло, куда повернул, туда и вышло, — пробурчал Боря. А затем выдохнул и тихо произнёс: — Ну ничего, Яна его уделает! Точно уделает! Не даст себя в обиду и за Валю Заболоцкую отомстит!

— За неё Арвин ещё в прошлом году отомстил, — заметил Глеб. — Но в остальном ты прав. Яна обязательно его победит!

И вот наступила среда — первый день боёв чемпионки «Алой Мудрости» и Юго-Востока Москвы.

Разумеется, мы с Соней отправились в Кремль.

Наш диван располагался рядом с диванами группы поддержки «Алой Мудрости». Так что мы могли наблюдать за боем вместе со всеми нашими друзьями и родными. В этом месте на трибуне Кремлёвской Арены собралась почти вся правящая семья Оболенских — даже младшенькую с собой взяли. Правда, законного наследника — малыша великого княжича Арсения Андреевича, оставили в Московской резиденции с няньками.

С Оболенскими приехал их гость. Человек, который очень радовался тому, что сумел закончить какие-то свои дела на родине и прилететь из Токио к началу финального этапа турнира.

Зрители на трибунах встретили Яну громкими аплодисментами. Моя задорная сестричка, по совместительству великая княжна Тверская, получала куда больше зрительской поддержки, чем её оппонент — хмурый коренастый парень из имперских дворян Иркутска.

— Яна кажется такой беззаботной, — тепло проговорила Соня.

— Она и на спарринги всегда так выходила, — с улыбкой сказал Акихито Нацунару.

— Что, испытываешь гордость за ученицу? — весело спросил его Арвин.

Японский гость Оболенских задумчиво взглянул на княжича Новочеркасского и таинственно улыбнулся.

— Конечно, — проговорил он. — Такой ученицей гордился бы любой учитель. Хотя, учил я её очень уж недолго, так что вряд ли имею право в полной мере именовать себя её учителем.

— Главное, что она тебя так именует, — усмехнулся Арвин.

Акихито удивлённо округлил глаза. Княжич Новочеркасский охотно пояснил:

— Знаешь, рассказывая про свои каникулы в Японии, Яна называет тебя «Аки-сенсей».

Господин Нацурару улыбнулся немного неловко и молча кивнул, больше ничего не сказав — судья на арене уже начал обратный отсчёт.

— В бой! — взревели динамики голосом судьи через восемь секунд.

Яна молниеносно рванула с места, на ходу облачившись в стихийный доспех молний. Казалось, она, точно дикий поезд, несётся прямо на своего оппонента, но когда между ней и иркутянином оставалось два метра, моя сестричка резко ушла влево.