Анабасис. Греческая история

50 Этими словами Ферамен окончил речь. Раздался одобрительный гул, и стало ясно, что сочувствие большинства на его стороне. Критий понял, что если он позволит Совету голосовать вопрос о Ферамене, то тот избегнет наказания, а с таким решением он никак примириться не мог. Поэтому он после предварительного совещания с соправителями вышел из помещения Совета и приказал юношам, вооруженным кинжалами⁹⁵, занять места на ограде, так, чтобы они были 51 видны членам Совета. Затем он вернулся к Совету и сказал: «Члены Совета! Я полагаю, что только тот достойным образом защищает своих друзей, кто, видя, что они вовлечены в обман, приходит им на помощь и не позволяет, чтобы этот обман продолжался. Я хочу в настоящем случае поступить таким же образом; ведь стоящие там люди⁹⁶ говорят, что они не позволят, чтобы я выпустил из рук человека, явно поносящего олигархию. По новым законам правительство не имеет права казнить никого из среды трех тысяч, если вы не примете большинством голосов соответствующего постановления. Зато лиц, не включенных в список, правители могут казнить по собственному усмотрению⁹⁷. Поэтому я, согласно желанию всех тридцати правителей, вычеркиваю из списка вышеуказанного Ферамена, и мы предадим его казни 52 собственной властью». Ферамен, услышав это, вскочил на алтарь Гестии⁹⁸ и воскликнул: «Граждане, умоляю вас оказать мне законнейшую услугу: да не будет Критию предоставлено право вычеркивать из списка по своему усмотрению ни меня, ни кого-либо другого из числа вас. Пусть они судят и меня и вас по тому закону, который они сами составили относительно судопроизводства над лицами, попавшими в 53 список. Я прекрасно знаю, клянусь богами, что и этот священный алтарь мне не принесет никакого спасения: я припал к нему только для того, чтобы показать, что наши правители не только бессовестнейшие нарушители человеческих установлений, но и величайшие безбожники. Я буду крайне поражен, почтеннейшие граждане, если вы в этом деле не придете мне на помощь. Ведь этим вы защитите ваши собственные интересы, так как правители с таким же легким сердцем, как меня, могут вычеркнуть каждого из вас». После 54 этого глашатай тридцати правителей приказал «коллегии одиннадцати»⁹⁹ арестовать Ферамена. Последние явились в сопровождении служителей, начальником их был Сатир, самый наглый и храбрый во всей компании. Тогда Критий сказал: «Вот мы передаем вам Ферамена, осужденного по закону. Схватите этого человека, отведите его куда следует, и поступите с ним так, как полагается вслед за приговором»¹⁰⁰. После этого Сатир и служители оторвали его от алтаря. При 55 этом Ферамен, как обыкновенно бывает в таких случаях, призывал и богов и людей в свидетели происходящего. Но члены Совета не нарушили спокойствия, так как они видели, что на ограде стоят молодцы, вроде Сатира, что все пространство перед помещением Совета полно гарнизонными воинами, и хорошо знали, что все они вооружены кинжалами. Ферамен, пока его вели через агору, громким голосом 56 жаловался на учиненную над ним несправедливость. Передают такую, будто бы сказанную им, остроту. Сатир велел ему замолчать, говоря, что в противном случае ему будет худо. На это Ферамен возразил: «А если я замолчу, разве мне не будет худо?» Когда же Ферамена, осужденного на смерть, заставили выпить кубок цикуты, он выплеснул оставшееся на дне и проговорил при этом, как это делается при игре в коттаб:¹⁰¹ «Дарю это моему ненаглядному Критию». Я хорошо знаю, что эти изречения вряд ли достойны упоминания; однако в человеке достойно уважения то, что, стоя лицом к лицу со смертью, он не теряет ни ясности ума, ни весело-игривого настроения духа¹⁰².

4 1 Так погиб Ферамен. Теперь правители могли уже властвовать и распоряжаться, ничего не опасаясь. Они закрыли для лиц, не вошедших в список¹⁰³, доступ в город; кроме того они арестовывали и сгоняли этих людей с усадеб вне города, желая завладеть их землею, а также раздать ее своим друзьям. Изгнанники бежали в Пирей¹⁰⁴, но и там они подвергались той же участи; поэтому Мегара и Фивы наполнялись беглецами¹⁰⁵.