Анабасис. Греческая история

Агесилай не процарствовал еще года⁷³, как однажды, в то время как он приносил одно из установленных жертвоприношений от имени города, прорицатель заявил, что боги указывают на какой-то ужаснейший заговор. Он принес еще раз жертву, и она свидетельствовала о еще более ужасных событиях. Царь принес жертву в третий раз, и прорицатель воскликнул: «Знамения обнаруживают, что мы со всех сторон окружены врагами». После этого они принесли жертву богам спасителям и отвратителям несчастий⁷⁴ и, с трудом добившись хороших знамений, окончили жертвоприноше-5 ние. Не прошло и пяти дней после этого жертвоприношения, как кто-то возбудил пред эфорами обвинение в заговоре, причем был указан и руководитель его — Кинадон; это был юноша сильный телом и духом, но не принадлежащий к сословию гомеев⁷⁵. Когда эфоры спросили, каков был план заговора, доносчик сказал, что дело произошло таким образом: Кинадон отвел его в отдельную часть агоры и приказал 6 ему сосчитать, сколько спартиатов на агоре. Тот насчитал, кроме царя, эфоров и геронтов, еще около сорока спартиатов. «С какой целью, Кинадон, ты приказал мне их сосчитать?» Тот ответил: «Вот этих считай своими врагами, а всех прочих, находящихся на агоре в числе более четырех тысяч, своими союзниками». Далее он указывал ему, встречаясь на дороге с людьми, одного-двух врагов, а всех прочих называл союзниками. Далее он говорил, что во всех загородных усадьбах спартиатов есть только один враг — хозяин, а союзников в каждой усадьбе много. На вопрос эфоров, сколько было, по его мнению, соучастников в заговоре, тот ответил, что и об этом сообщил ему Кинадон: руководители заговора посвятили в свои планы лишь немногих, и притом лишь самых надежных людей, но они хорошо знают, что их замыслы совпадают со стремлениями всех гелотов, неодамодов, гипомейонов и периэков:⁷⁶ ведь когда среди них заходит разговор о спартиатах, то никто не может скрыть, что он с удовольствием съел бы их живьем. На следующий вопрос — 7 откуда предполагалось достать оружие — он заявил, что, как сказал ему Кинадон, те из заговорщиков, которые были в рядах войска, имели собственное оружие. Что же касается вооружения народа, то Кинадон, вместо ответа на этот вопрос, повел его в железный ряд, где показал ему много ножей, мечей, вертелов, секир, топоров и серпов. Кинадон сказал ему при этом: «Оружие такого сорта имеется у всех тех людей, которые занимаются обработкой земли, дерева или камня; да и в большей части всяких других ремесел употребляется достаточно инструментов, которые могут служить оружием для людей, не имеющих никакого другого оружия». На следующий вопрос — на какой срок было назначено восстание — он ответил, что ему запрещено было отлучаться из города. Услышав это, эфоры сочли его известие вполне до-8 стоверным и пришли в ужас. Они не созвали даже так называемой малой экклесии⁷⁷, но лишь некоторые геронты⁷⁸ собрались группами в различных местах и вынесли решение послать Кинадона в Авлон в сопровождении еще нескольких граждан младших призывных категорий⁷⁹ и приказать ему привести из Авлона нескольких авлонитов и гелотов, имена которых были написаны на скитале⁸⁰. Ему приказали также привести одну женщину, которая считалась в Авлоне первой красавицей и обвинялась в том, что поносила прибывавших в город лакедемонян — молодых и стариков. Кинадон уже не 9 раз исполнял такого рода поручения эфоров. Одновременно ему была вручена скитала, в которой были написаны имена тех, кого следовало арестовать. На вопрос его, кто же пойдет с ним из граждан младших призывных возрастов, ему ответили: «Иди и скажи старшему из гиппагретов⁸¹, чтобы он послал с тобой шестерых или семерых из тех, которые окажутся налицо». Они уже заранее позаботились о том, чтобы гиппагрет послал подходящих людей, а посланные знали, что им надлежит арестовать Кинадона. Эфоры сказали также Кинадону, что они пошлют с ними три телеги, дабы не пришлось вести арестованных пешком; это было сделано для того, чтобы как можно лучше скрыть от него, что все это ю предприятие направлено только против него одного. Арестовать его в самом городе они не решались, так как не знали, насколько уже успел разрастись заговор; вдобавок они хотели узнать от него имена соучастников прежде, чем те узнают, что на них донесли, чтобы они не успели убежать. Имелось в виду, что его арестуют, узнают от него имена соучастников и, записав их, немедленно отошлют в письме эфорам. Эфоры придавали такое большое значение этому делу, что отря-11 дили для похода в Авлон также отряд всадников. Когда Кинадон был арестован и конный гонец принес протокол допроса с именами выданных Кинадоном соучастников, эфоры тотчас же арестовали прорицателя Тисамена и других наиболее влиятельных из заговорщиков. Затем Кинадон был приведен в Лакедемон и изобличен. Он сознался во всем и назвал имена соучастников. Когда все это было выяснено, ему задали вопрос, с какой целью он это делал. Он отвечал, что затеял заговор из желания быть не ниже всякого другого в Лакедемоне. После этого ему надели на шею железное кольцо, к которому железными цепями были прикованы руки. Затем его вели по всему городу и били бичом и стрекалом. Такая же судьба постигла его соучастников. И так они понесли заслуженное наказание.