Анабиоз

Волк моментально перестал скалиться, уронил голову на бок и заскулил. Вот что за стон я слышал пару минут назад в кустах! Только теперь эта смесь рычания, воя и хриплого скулежа больше не казалась жалобной или отчаянной. Звук заставлял ежиться, сжиматься, подталкивал бежать… Рассудок подсказывал, что бегство сейчас равноценно смерти, но тело, подчиняясь первобытным инстинктам, работало само.

Я попятился, смещаясь к ближайшей машине. Укрыться в салоне не успею, но кузов легковушки — хоть какая-то защита: остаться с хищником один на один на открытом пространстве, значит стать его быстрой добычей.

Я не побежал, не запаниковал. Я отступил, и это дало мне шанс выжить. Мозг заработал на удивление четко. Возникло ясное понимание, что к зверю нельзя поворачиваться спиной. Появилась трезвая оценка сил, осознание его превосходства в скорости. А еще захотелось найти оружие, любое, чтобы не чувствовать себя настолько беспомощным.

Ткнувшись спиной в машину, я вздрогнул и судорожно нащупал пальцами ручку задней двери. Дернул. Бесполезно: закрыто.

Хотел было проверить переднюю дверь, но в этот миг волк сорвался с места и помчался на меня. Беззвучно, стремительно, еле слышно шурша лапами по асфальту. От вида быстро приближающегося хищника кровь застыла в жилах. В его движениях чувствовался опыт охоты, умение настигать и убивать добычу. Он несся с единственной целью: сбить меня с ног и вцепиться в горло, чтобы загрызть…

Время словно замедлило бег, картинка развалилась на отдельные кадры. Зверь приближался скачками, каждый из которых выделялся обострившимся зрением в отдельный рывок. Мозг отмечал траекторию несущейся серой массы как пунктир, упирающийся полупрозрачным концом в мою грудь. Листья на проросшем в дорожной трещине деревце замерли вместе с порывом ветра.

А затем мир словно взорвался, наполняясь резкими движениями, ощущениями, пугающим звуком шуршащих по сухому шоссе лап.

Страх близкой смерти, как электрический заряд, прошиб вдоль позвоночника, махом сняв оцепенение и заставив совершить немыслимый прыжок на грани возможностей организма. Я пружинисто оттолкнулся обеими ногами и сиганул влево, отклоняя корпус и голову как можно дальше от летящего на меня волка. Он уже оторвался от земли, когда сообразил, что жертва ушла с линии атаки. Решительно не желая упускать шанс сбить добычу с ног, хищник крутанулся всем телом, изогнулся в полете и сумел зацепить мое плечо лапой.

Зубы клацнули над самым ухом, но зверь промахнулся. По инерции его унесло на багажник, перевернуло. Царапнув когтями по железу, он приземлился по ту сторону машины и свирепо зарычал.

Падая, я едва успел подставить руки, чтобы не грохнуться на асфальт плашмя. Удар все равно получился сильным, и на мгновение я потерял ориентацию. Разодранное плечо пронзила сильная боль. Сознание поплыло.

Нет! Только не отключаться! Иначе — смерть…

Сжав зубы, я вскочил на ноги и, сообразив, что выиграл секунду-другую, побежал к опоре моста. Лестница там хоть и завалена хламом, но других укрытий вокруг нет.

Едва я успел обогнуть дорожный знак и завернуть за угол, как следом донесся до жути знакомый шорох лап, и волк серым призраком выскочил на остановку. Он не промазал, нет. Этот гад все рассчитал: вышел на удобную точку, чтобы взять разбег для решающего броска.

Я подбежал к лестнице, но завал оказался серьезнее, чем выглядел со стороны.

Спотыкаясь, разбрасывая в стороны гниль и ветки, я рванул наверх, но растянулся на первых же ступенях.

Сзади послышалось разрывающее нервы рычание.

Сердце пропустило удар.

«Вот и всё», — буднично мелькнуло в голове, когда я переворачивался на спину, чтобы хоть как-то отразить убийственный бросок…

Хрясть!

Сбитый мощным пинком с траектории атаки, волк отлетел в стену и с утробным рыком ощерился. В первый миг я даже не понял, что произошло, а когда осознал, то напряженное до предела тело вдруг разом расслабилось, словно из него вынули стержень.

Краем глаза я успел заметить, как Борис подался вперед и со всего размаху полоснул волка чем-то острым, заставив того заскулить и отскочить в сторону.

— Пош-ш-шел! — зловеще прошипел Борис, наступая и не давая зверю опомниться.

Раненый хищник не дольше секунды размышлял, стоит ли продолжать схватку. Расклад сил изменился, и жертвой мог стать он сам. Не переставая сипло рычать, скалиться, подволакивая поврежденную лапу, волк отступил. Сначала зашел за остановку, а потом проворно нырнул в лаз под забором.

Я запрокинул голову и бездумно уставился в длинную ветвистую трещину на своде.

Сердце ухало, отдаваясь громоподобными ударами в висках и пульсирующей болью в поцарапанном плече. Иней страха, выморозивший грудь изнутри, постепенно таял. Возвращались запахи, звуки. Во рту появился соленый привкус крови: наверное, я прикусил губу или язык во время безумного паркура.

Хотелось полежать так подольше, прийти в себя. А еще больше хотелось проснуться в холодном поту и с облегчением осознать, что эта замусоренная лестница, пыльное шоссе с мертвыми машинами и проросшие сквозь асфальт деревья — всего лишь ночной кошмар…