Анафем

Корд рассказала Юлу про Двоюродных и про то, что случилось по пути из Эдхара в Норслов. Юл принял услышанное довольно спокойно. Мне хотелось схватить его за плечи и заорать: «Да пойми ты, это событие космического значения! Ничего важнее ещё не было!» Однако он слушал так, будто Корд описывает, как по дороге на работу проткнула шину и ставила запаску. А может, это была привычка инструктора изображать невозмутимость, когда к нему прибегают с пугающими известиями.

Так или иначе, мне представился случай продолжить спор о плитке, не зля Корд. Когда разговор иссяк, я сказал:

– Я понимаю, почему тебе и многим другим по душе вещи, которые можно разобрать и понять. И в общем-то я ничего не имею против. Но сейчас не обычное время. Если Двоюродные на нас нападут, чем мы будем защищаться? Судя по всему, на их планете Реконструкции не было.

– Диктатура теоров, – сказал Юл.

– Необязательно диктатура! Если бы ты видел теоров, ты бы знал, что они не могут создать организацию.

Однако Корд поддержала Юла.

– Раз строят такие корабли, значит, диктатура, – сказала она. – Ты сам говоришь, для такого нужны ресурсы целой планеты. Кто бы им столько дал?

По большей части мы с Корд смотрели на вещи одинаково, и я не чувствовал, что она – экс, поэтому, когда она начинала говорить так, я ужасно расстраивался. Мне не хотелось ей этого показывать, поэтому я надолго замолчал. В наших бесконечных поездках ничего не стоило выдержать часовую или даже двухчасовую паузу.

Дело было не только в нашем споре: с появлением Юла Корд совершенно переменилась. Они вели себя так, будто знакомы сто лет. Уж не знаю, что там между ними происходило, но мне в этом места не было, и я ревновал.

Мы проехали ещё один разрушенный город, почти такой же доступный для разработки, как вчерашний. На его месте тоже остались практически одни отвалы.

– В праксисе Двоюродных нет ничего такого уж обалденного, – сказал я. – То, что мы видели, могли бы построить у нас в эпоху Праксиса. Думаю, мы в силах создать оружие, чтобы вывести их корабль из строя.

Корд улыбнулась, и напряжение спало.

– Ты говоришь в точности как фраа Джад! – воскликнула она с нескрываемой нежностью – ко мне. Мою обиду как рукой сняло.

– Правда? И что же говорил старикан?

Корд довольно правдоподобно изобразила его рокочущий бас: «Их электрическую систему можно вывести из строя импульсом трам-пам-пам-поля». Тогда Лио сказал: «Простите, фраа Джад, но мы этого не умеем». – «Очень просто, надо построить фазированную систему трам-пам-пам-излучателей». – «Простите, фраа Джад, но никто уже не знает их теорики; на то, чтобы освоить её в общих чертах, уйдёт тридцать лет» и так далее.

Я рассмеялся, потом мысленно сосчитал дни.

– Скорее всего, они уже в Тредегаре и обсуждают, как построить трам-пам-пам-излучатели.

– Надеюсь!

– У мирской власти наверняка тонны информации о Двоюродных, которую от нас скрывают. Может, кто-нибудь уже слетал и поговорил с ними. Как пить дать, на конвоксе эту информацию сообщат. Меня бесит, что я не там! Я устал не понимать! А вместо этого я помогаю фраа Джаду выяснить, зачем изгою вздумалось посетить археологический объект семитысячелетней давности!

Я с досадой хлопнул рукой по приборной доске.

– Эй! – притворно возмутился Юл и сделал вид, будто хочет двинуть меня в плечо.

– Думаю, такова участь пешки, – продолжал я.

– По-моему, ты сильно переоцениваешь конвокс, – заметила Корд. – Помнишь первый день в машинном цехе? Когда мы пытались рассадить семнадцать человек по шести машинам?

– Ещё бы!

– На конвоксе наверняка происходит то же самое, только в тысячу раз хуже.

– Меня бы туда, – вставил Юл. – Видели бы вы, как я рассаживаю семнадцать туристов по четырём плотам.

– Ну, Юла в Тредегаре нет, – сказала Корд, – так что ты ничего не теряешь. Сиди спокойно и не переживай.

– Ладно. – Я хохотнул. – Ты лучше моего разбираешься в людях.

– Тогда почему она меня не ценит? – спросил Юл.

Мы все по нескольку раз на дню пересаживались из машины в машину, кроме Гнеля, который всегда ехал в своей, правда, иногда пускал Самманна за панель управления.

На следующий день, когда мы с Корд часа на два остались вдвоём, она сказала мне, что теперь Юл – её парень.

– Хм, – заметил я. – Теперь понятно, почему вы столько времени «собираете хворост». – Я не пытался острить, просто хотел сымитировать их с Юлом шутливый тон. Однако Корд ужасно смутилась, и я понял, что нечаянно попал в цель. Я судорожно придумывал, как бы сгладить неловкость. – Ну, теперь, когда ты сказала, мне кажется, что это должно было произойти. Наверное, я бы раньше догадался, если бы не думал, что у тебя есть Роск.

Корд нашла мой ответ довольно глупым.

– Помнишь, как мы с ним всё время говорили по жужуле?

– Да.

– Ну так вот, мы на самом деле рвали отношения.

– Знаешь, Корд, не хочу быть педантичным инаком, но я слышал половину ваших разговоров и не припомню ни единого слова о разрыве.

Она посмотрела на меня как на больного.

Я поднял руки, сдаваясь.

– Ладно, значит, я представления не имел, что происходит.

– Я тоже, – ответила Корд.