Анафема

Наркодельцу за торговлю героином в особо крупных размерах грозил «четвертак». Для тридцатилетнего мужика в расцвете лет это было так же страшно, как и мгновенная смерть. А может, и того хуже. После недели раздумий, проведенной в КПЗ, он согласился сотрудничать. Артем Чернышов, следователь Анафемы, тоже получил возможность допросить Вагита Рустамовича, и далеко не все вопросы касались торговли наркотиками.

«Зеленый луч» попал в поле зрения контроллеров надолго.

Чернышов получил эту пленку только сегодня.

Муровская наружка по просьбе Анафемы «пасла» детский дом уже вторую неделю. Прокурор не давал санкцию на обыск «Зеленого луча» — показания Вагита Рустамовича не подкреплялись никакими доказательствами. А устраивать «маски-шоу» с налоговой проверкой, как поначалу хотел Артем, не имело никакого смысла. Детский дом номинально оставался на балансе города, вся документация в порядке, любо-дорого посмотреть. Да и что там прятать, среди мизерного финансирования и копеечных подачек благотворительных фондов. Денежные вливания «меценатов», понятное дело, нигде не учитывались, и вроде как и не существовали в природе. Кроме того, Чернышов боялся спугнуть дельцов «Зеленого луча» — в горадминистрации у них оказалось немало покровителей. Кое-кто из чиновников мог узнать о предстоящей проверке по долгу службы и предупредить Устенко.

И вот наконец удалось записать очень важный материал.

В углу кадра стояла дата — вчерашнее число, быстро сменялись секунды. Некоторое время камера показывала самый обычный подъезд в одной из московских панельных многоэтажек. Поднялась наверх, секунд пять держала в объективе освещенные окна квартиры на седьмом этаже. Судя по всему, там шла вечеринка — мелькали тени, то и дело вспыхивали синие или красные отблески светомузыки.

Потом в кадре снова появилась уныло-серая дверь подъезда, обклеенная квадратиками частных объявлений. Ничего не происходило, только старушка вышла погулять с таким же дряхлым, как и она, пуделем.

Но вдруг камера шевельнулась, ушла в сторону. По широкой подъездной дорожке к дому приближался неприметный микроавтобус «Газель» с затемненными стеклами. Вот машина свернула на стоянку, остановилась. Из кабины выбрался могучий парень, серый комбинезон в стиле «милитари» распирали крепкие мышцы. Постоял на месте с минуту, вроде бы разминая ноги, огляделся.. Неторопливым шагом обогнул «Газель», подошел к подъезду и нажал кнопку домофона.

Разговор не затянулся. Охранник исчез за дверью, но через пару минут появился снова. И не один. Вместе с ним вышел дородный господин в шелковой рубашке и стильных брюках. Неторопливо беседуя, они направились к «Газели».

Охранник постучал в салонную дверь, откатил ее в сторону. Повелительно махнул рукой: вылезайте, мол.

Артем, конечно, был к чему-то подобному готов, но все равно выругался.

Из машины на свет по одной вылезали девочки. Несмотря на обилие косметики на лицах, вряд ли им можно было дать больше двенадцати-тринадцати лет. Одеты по-разному: кто-то в простые немного старомодные платьица, некоторые в короткие юбочки и ажурные колготки, а двое — в парадную пионерскую форму восьмидесятых годов. Среди чиновников старой формации в последнее время распространилась мода на «советский стиль».

Всего их оказалось тринадцать. Они выстроились полукругом, скрытые от любопытных глаз бортом «Газели», испуганно прижались друг к другу. Охранник прикрикнул, девочки попытались изобразить призывные позы: отставили ножки, чуть прогнулись, уперлись рукам в талии. Получилось несколько вымученно, но, в общем, действенно.

Покупатель живого товара удовлетворенно оглядел строй, что-то сказал. Порылся в карманах, протянул горсть конфет и рассмеялся. В ответ — только намеки на улыбку и потухшие, затравленные взгляды. Господин в шелковой рубашке еще раз обошел девочек, отобрал пятерых — просто и без затей тыкая пальцем в каждую. Кивнул охраннику и поманил их за собой.

Им даже не дали перекинуться парой слов, оставшихся немедленно погнали обратно в «Газель», а заказчик уже стоял у подъезда, нетерпеливо помахивая рукой.

Понурившись, девочки пошли за ним. Ухмыляясь, он по одной втолкнул их внутрь, не упустив шанса полапать каждую за попку.

— Что это за мерзость? — внезапно спросили за спиной Чернышева.

Артем обернулся. В дверях стоял Корняков, из-за его плеча смиренно выглядывал Даниил.

— Новая работа. Сам знаешь, мерзости у нас всегда хватало.

— А я думал ты… — Савва хохотнул, — детской порнографией увлекся.

Даниил за его спиной дернулся, но ничего не сказал. Чернышев даже не улыбнулся.

— Мало веселого, Сав. Помнишь хозяина с забавным именем Вагит, которого нам Кислый сдал? Так от него, кроме наркотских дел, еще кое-что узнать удалось. Есть в Восточном округе детский дом «Зеленый луч». Внешне — самый обычный, ничем не примечательный, с полным набором проблем. Только вот, как поведал наш старый знакомый Вагит в приступе раскаяния…

— Ага, — буркнул Савва. — Небось, за помощь следствию хотел срок скостить.