Анафема: хроника государственного переворота

Вторая видеопленка, на которой зафиксирован в фас и в профиль один из двух незадачливых расстрельщиков Бабурина, избивавший перед этим мальчишек из поэтического молодежного объединения. Съемка прекращена за 60-40 секунд до попытки расстрела Бабурина.

Стенограмма видеодокумента. Видеоряд:

По набережной идет Сергей Бабурин. Выстрел. Слышен радиообмен «Альфы»: «Только что был выстрел из СВД, снайперская винтовка. Как поняли? Прием!»

Бабурина задерживает журналист с просьбой дать оценку происходящему. Депутат стоит в метре от какой-то двери спиной к стене. Бабурин:

— Происходила агония российской демократии, 21-го числа произошел государственный переворот. Сейчас государственный переворот усиленно подкреплен физической ликвидацией парламента и тех, кто выступил на защиту Конституции. Но я думаю, что, к сожалению, это только начало очередной трагедии России.

Стрельба значительно усиливается.

Журналист: — Сергей Николаевич! Как Вы расцениваете перспективы ситуации в России?

— Вы знаете, тут не нужно сильно гадать. Все, очень похоже, идет по сценарию Германии 30-х годов, 33-й — 93-й. Рейхстаг уже горит. Российский рейхстаг. Что будет дальше, я думаю, очевидно всем.

— Сергей Николаевич! Как Вы представляете свою собственную судьбу — личную и общественную?

— Личная судьба, думаю, у нас у всех будет складываться по-разному. Я вполне допускаю, что обещания, данные защитникам Дома Советов, о том, что они все будут доставлены домой как свободные граждане, могут быть не выполнены. И скорее всего будут не выполнены.

Я отношусь к этому спокойно и все же планирую ехать домой. Мне не от кого скрываться в своей стране, тем более, что мне не в чем себя упрекать. А то, что сейчас мы продолжаем разговаривать с вами в военно-полевых условиях…

В дверь вбегает стайка молодых ребят и девочек из поэтического молодежного объединения. Девочка испуганно теребит его за рукав:

— Сергей Николаевич! Товарищ Бабурин! Там ребята остались, их избивают. Помогите, пожалуйста.

— Где они? Там остались?

Бабурин неосмотрительно шагает в темный проем и видит, как автоматчики в соседнем помещении избивают прикладами детей.

Из проема навстречу ребятам тут же выходит молодец в кожаной черной форменной куртке с нашитой на левом рукаве красной эмблемой и горизонтальной нашивкой на правом грудном кармане. Убийца перегораживает детям дорогу, отсекая их от Бабурина, и угрожающе говорит с непередаваемой интонацией ночного грабителя:

— Ну! Какие проблемы?

Именно этот военнослужащий вместе со своим подельником злорадно сказал Бабурину:

— Так это же сам Бабурин! Ты-то нам и нужен. Они запросили по радиостанции у своего начальства:

— Мы взяли Бабурина! Что с ним делать?

— Кончайте его.

(Зафиксировано в материалах радиоперехвата).

В этот момент на выручку Бабурина и бросился Исаков. Детей и оператора прогоняют. Конвоиры начинают спорить, кто из них расстреляет депутата:

— Я его шлепну!

— Нет, я!

При этом он и его товарищ били Бабурина прикладами автоматов и, выбирая место казни, повели его расстреливать обратно к стене внутреннего помещения магазина, у которой и было снято вышеприведенное интервью.

Существуют многочисленные свидетельства и данные судмедэкспертизы о том, как истязали и мучили перед расстрелом людей. Приведу лишь некоторые данные о расстрелах детей и молодежи.

Свидетельствует учительница, мать расстрелянного 18-летнего юноши Наталья Павловна Пескова : «Наших детей убивали зверски. Марину Курщеву застрелили на 7-м этаже, стреляя в окно квартиры. Студентка первого курса юридического факультета, красавица, обаятельная девушка. Матюхина Кирилла расстреляли в упор пять омоновцев с чулками на глазах. Ребята — студенты электромеханического института — пришли на крышу посмотреть, что же происходит. Но эти звери даже не выслушали их. Ребята кричали: „Мы студенты, безоружные, мы просто пришли посмотреть, что происходит“. Эти звери делали свое дело. Обуха Диму, студента архитектурного института убили в затылок, Женю Виноградова изрешетили пулями, пять пуль в спину, две из них со смещенным центром. Рома Денисов — в школе его называли ходячей энциклопедией, — отличник, пятнадцати лет. Его убили в спину. Мой сын Юра получил четыре ранения: два в ногу, одна пуля со смещенным центром в живот и одна в спину. Наших детей расстреляли, причем зверски, посреди белого дня, в любимом городе, по указу президента…»

Из заявления отца моей знакомой девушки-студентки Наташи Петуховой Юрия Евгеньевича Петухова :

«…Мы, хоронившие наших детей и близких, видели, что наши дети приняли мученическую смерть. Нам известны случаи, когда безоружных раненых людей, в том числе женщин, доставляли в милицию, а затем со следами истязаний — в морг».