АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 3 (Часть X)

— Сложный комплекс нанитов, созданный при моём участии. Предназначен для лечения любых болезней, в том числе генетических. Укрепляет тело, ускоряет метаболизм, улучшает регенеративные способности посредством биопечати тканей, при этом ресурсы берутся прямо из организма носителя. Сводят на ноль почти все возрастные изменения тканей, почти останавливая старение. Особые нейронные наниты усиливают мозговую активность, добавляют адаптивный интерфейс и внешние хранилища информации, укрепляют природную нейронную сеть и повышают её проводимость. Достигается это путём дублирования всех нервных клеток их собственными телами! Также комплекс имеет встроенный механизм модернизации и расширения функционала — наниты будут воссоздавать сами себя при необходимости, наращивая свою численность и добавляя новые функции при необходимости — этот механизм также реализован через нейроинтерфейс и полностью контролируем пользователем. Есть даже теоретическая возможность полной замены кожного покрова особым органическим полимером, где будут жить, и трудиться триллионы нанитов — это сделает моё тело почти невосприимчивым к внешним раздражителям, повысит механическую устойчивость вешних покровов и даже позволит поглощать энергию из внешних источников! Короче говоря, благодаря этому нанятому комплексу, разработанному в единственном экземпляре специально для меня, почти любое моё новое тело смогло бы прожить несколько сотен лет даже без вмешательства силы моей души. Вне зависимости от качества генетики, болезней, травм и прочих дефектов. Этакая страховка на непредвиденный случай… Я всё же три года готовился к возможному перерождению!

— Тогда зачем вы его решили использовать, раз всё теперь в порядке? — удивилась рогатая дева, — Не похоже, чтобы у вас были проблемы со здоровьем.

— Никто кроме меня не сможет им пользоваться, Зуриэль. Наниты требуют, пусть и совсем небольшой, но постоянной подпитки силой моей души. Так что я планировал использовать его в любом случае! — улёгшись на пол, я активировал систему интеграции, благодаря чему стальной цилиндр загудел и засветился разными индикаторами, — Любая капля силы может решить исход смертельного поединка. Даже нечто такое банальное как наниты! Я слишком часто умирал в прошлой жизни, чтобы не понять этой простейшей истины…

Цилиндр справа от меня щёлкнул, пропел особым сигналом, и раскрыл передо мной заслонку на левом торце. Тотчас я сунул туда свою правую руку почти до самой подмышки, и, стиснув зубы, начал терпеть жуткую боль! Руку намертво зафиксировало, да так что кости загудели! Интеграция няниного комплекса была чертовски болезненной. И это был, пожалуй, единственный его недостаток…

При этом туманить разум и портить кровь обезболивающими было нельзя, ибо процесс мог пройти с серьёзными ошибками!

— Гр-р-р! Ра-А-А! — прошла едва ли минута, но ощущение разрезаемой на лоскуты руки было уже столь сильно́, что даже я не смог её молча терпеть!

И очень скоро даже ощущение времени для меня потерялось где-то в пелене жуткой боли… Темнота в глазах, звон в ушах, голова ватная, словно набитая песком и ощущение агонии в каждой клеточке тела — с такими ощущениями я ощутил себя в следующий проблеск сознания. А ухватившись за этот якорь, всеми силами постарался не потерять сознание снова!

Нельзя! Нельзя было терять сознание! Нельзя использовать силу души для облегчения боли! Чем меньше я буду влиять на процесс, тем лучше приживутся наниты — так показали все ранее проводимые тесты!

Нужно было терпеть… держаться. И я терпел, сколько было моих смертных сил. Даже хрипло стонал сквозь стиснутые зубы, как мне казалось…

Наверное, целую вечность (а как позже я узнал всего около полутора часов), провёл я в подобном подвешенном состоянии. Пока боль не начала резко снижаться, оставляя после себя лишь онемение во всём теле и ощущение того, как внутри меня копошатся миллиарды «жучков». Больше всего оно походило на покалывание руки после того как её отлежишь — мало приятного. Ещё и каждое прикосновение любой частью тела отдавалось теперь болезненными ощущениями — сказывалась реакция нервной системы на интеграцию с нейро-нанитами…

Но так как под конец процедуры в меня таки впрыснули лошадиную дозу обезбола, позволив, наконец, вынуть руку из ставшего бесполезным стального цилиндра, даже эти ощущения медленно притуплялись.

— Господин Азраил!.. — заметив, что я открыл глаза и осмысленно ими вращаю, Зуриэль рванулась ко мне. Точнее попыталась, так как Мегор поймал её за талию, легко удержав рядом с собой, — Пусти!

— Нельзя. Навредишь, — лаконично парировал тот её возмущение.

— Мегор, выходим… Андроида вынес?

— Почти. У самого выхода.

— Тогда подними меня… Зуриэль, хватай костюм, — я показал взглядом на брошенный нательный щит, — Выходим отсюда.

— Вы так кричали!.. Так кричали… я думала, вас эта штука убивает. Я уже хотела отрывать её от вас, но учитель не дал.

— И хорошо, что не дал — ты бы всё запорола. Мегор, ты как всегда молодец…

— Стараюсь, — хмыкнул негромко огромный демон. Почти также негромко как фырчит дизельный двигатель.