Анафема: свобода воли. Том 3 (СИ)

Отработал ты смену часов в пятнадцать, причём на одних из самых низкооплачиваемых должностях (нейропомощника-то нет хорошего, на высокие места не возьмут!). Купил в автоматах протеиновые батончики из мучных червей, запил витаминным пойлом из одобренных к потреблению химикатов. Сходит посрать в платный туалет, посетил общественные душевые с изолированными камерами, после чего переночевал в капсуле, на одноразовых простынях и вперёд снова работать! Пытаться вырваться из этой социальной ямы, куда люди попадают по совершенно разным причинам…

И получалось, стоило сказать, далеко не у всех.

Кто-то, конечно, выкарабкивался, покупая новый нейропомощник, благодаря чему снова получал высокие должности с приличными зарплатами. Но большинство просто спивались или обдалбывались насмерть, подавались в банды да в дешёвые шлюхи. А кто-то, так и просто исчезал бесследно, не оставив после себя даже имени…

В общем, судьбы у недомужчин и недоженщин на дне Лазбурга были весьма разнообразны. Но одинаково трагичны. И по ночам жизни таких вот людей решались особенно часто…

Прокручивая в голове подобные факты о городе, я спускался по лестнице в подземные ходы города, когда до меня донёсся какой-то шум с самого низа. Вскоре, спустившись ещё на один пролёт, я увидел, как в конце широкого сырого коридора появилось трое — две бабы, косившие под мужиков, и просто какая-то шмара сильной потасканности, одетая в когда-то дорогие, но теперь рваные и замызганные тряпки. Первые две, бугрящиеся перекаченными мышцами, выращенными на свободно доступном для женщин тестостероне, тянули за руки и волосы третью, двигаясь к небольшому техническому ответвлению, прикрытому решёткой. Положенный замок был вырван с мясом и его почему-то не спешили менять — на рваных краях её уже давно образовался толстый слой ржавчины.

Быстро поравнявшись с краем узкой лестницы, ведущей ещё ниже под землю, они рывком вышвырнули её на ступени, и даже не став смотреть за результатом, просто плюнули вслед верещащей жертве расправы. Мазнули по тому месту, где я стоял равнодушным взглядом, после чего удалились, коротко переговорив.

— Пора прекращать давать в долг. Торчки что полоумные товар жрут, а платить даже не собираются!

— Не нам это решать — госпожа лучше знает, что к чему.

— Пф!.. Ну да.

Меня они естественно не запомнят и даже не воспримут как человека — просто примут за какую-то неясную тень на стене или даже пятно. Притвориться чем-то естественным, как оказалось, было куда экономичнее по силе, чем скрыть себя полностью, так что я старался, где могу, переходить на эту технику маскировки.

Разве что камеры так было не обмануть, так что стоило тщательнее выбирать место и время.

Сейчас резерва силы души оставалось у меня пока не более половины — скорость восполнения уже почти поспевала за сегодняшним экономичным расходом. И всё же я стремился тянуть души мёртвых отовсюду, куда мог дотянуться.

А тем временем женщина лет пятидесяти пролетела уже третий десяток ступеней, окончательно свернув себе шею и затихнув где-то внизу. Впрочем, не будь в её жизни сегодняшнего конфликта, спустя пару месяцев её бы точно добила та гадость, что блуждала по венам конченой наркоманки.

— Нда… душа — полная дрянь, — прошептал я, продолжив своё путешествие дальше по тоннелю. Сценой убийства случайного человека меня уже давно было не удивить. К тому же зная, что личности умерших не исчезают бесследно, а возвращаются к своему создателю, растворяясь в его силе, мне было теперь куда проще воспринимать смерть людей.

Ну, умерла. Жизнь не сложилась — бывает. В следующий раз родится в иных условиях, в ином времени, а может даже и мире. Что ж теперь, плакать что ли? Точно так же я и к своей смерти относился. С пониманием.

Нет ничего вечного в мироздании…

Уверен, даже бога можно убить, если будет достаточно сил.

Продолжив двигаться дальше, я скоро вышел к более сухой части тоннеля, где уже во множестве встречались как торговые автоматы, так и жилые капсулы. Где-то они были заняты, где-то пустовал, пестря призывной зелёной надписью, а кое-где и вовсе сверкали вырванными внутренностями и сломанными дверьми.

Точно также и торговые автоматы. Многие были разрисованы жуткими граффити кислотных оттенков, другие сверкали чистотой новизны, а кое-где они и вовсе были выпотрошены начисто, зияя проломами и свёрнутыми лицевыми панелями.

И лишь один тип автоматов всегда и везде на моём пути был под охраной перекаченных самок и редких представителей самцов бандитского вида — автоматы по продаже одноразового огнестрельного оружия.

«Пластиковый корпус, пригодный к переработке, безгильзовые патроны и двадцать выстрелов в магазине. И всего за пятьдесят WD!* Защити свою жизнь на ночных улицах города!» — так примерно гласил рекламный слоган корпорации ITH, пестревший на каждом таком автомате.

(* Сокращение от the world dollar)