Анафиэль

— Анафиэль, ее так зовут, — парень засмеялся, — а ты уже понаплела ей имен. За это я тебя и обожаю, если что-то не знаешь, или забыла, то обязательно додумаешь. Она пришла, но, то ли с братом, то ли с другом. Он был такой высокомерный, довольно неприятный тип. Люцифер, так звали этого парня. Не знаю, сам выдумал так себя называть или все же родители его всерьез нарекли этим именем. Мне очень не понравился этот парень, в нем было что-то такое зловещее, знаешь этот взгляд, как у убийцы, хотя его взгляд скорее серийного маньяка. Он очень вызывающе вел себя. Она как-то странно сжималась рядом с ним. Знаешь, словно она вынуждена терпеть его общество, хотя я думаю, что это действительно так. Такому светлому человеку не место рядом с таким человеком. Я даже толком поговорить с ней не смог. Она спрашивала про те загадочные смерти в церквях, для своего журналистского расследования, и этот парень тоже был в нем заинтересован. Я рассказал, что места преступления образуют крест, как «не брат» подскочил и потянул ее к выходу. Все было так быстро, что я не понял что произошло. Самое странное, что когда они ушли, мне пришла мысль, что не похожа она на журналистку. Те наглые и дотошные, с кучей вопросов, а тут они были заинтересованы в деталях, будто сами пытаются разобраться, что происходит. Может очередные мамкины детективы. — Тим устало переложил папки с края стола на середину.

— Очередная девчонка тебя использовала. Получила то, что хотела и ушла. Да еще дружка своего притащила на встречу с тобой. Тебе нужно было встать и уйти, когда они пришли, а не рассказывать им нюансы дела, о котором ты сам мало что знаешь. Сейчас много заинтересованных лиц в этом деле, помимо журналистов. В городе паника. Некоторые считают, что конец света наступает.

— Она и не скрывала, что идет за информацией, возможно, я сам себя и обманул. Парень устало выдохнул.

— Мальчик мой, ты просто хочешь счастья, не обвиняй себя в том, в чем виноваты они. Если эта девушка действительно сущий ангел, как ты говоришь, то она еще появится в твоей жизни. Хотя бы извиниться за сегодняшнее выступление.

Их беседу нарушила неопрятная женщина в грязных лохмотьях, с красными волосами в которых покоились мелкие листочки и елочные иголки, бровь была рассечена, на ней еле держалась сережка. Лицо было, опухшее зарёванное, расцарапанное, с размазанной тушью и грязью. Её всю трясло, то и дело все время испуганно оглядывалась, и грызла ногти на руках.

— Вы можете мне помочь? — Обратилась женщина к Лиз.

— Я? Нет. — Лиз встала с края стола, сочувствующей взгляд полный жалости упал на незнакомку. — Ты с кем-то боролась милая? Что с тобой произошло? Над тобой надругались? — Тихо и неуверенно спросила Лиз. — Нужна помощь психолога? Если хочешь, я приглашу женщину, чтобы она приняла твои показания.

Пострадавшая отрицательно покачала головой.

— Тогда тебе поможет офицер, самые надежные и ответственные руки в нашем участке. — Женщина, слегка коснулась плеча пострадавшей в качестве утешения и оставила их наедине.

Женщина, заметила, что около стола полицейского нет стула, тогда она, осторожно перебирая ногами, подошла к соседнему столу и стала медленно, с неприятным скрежетом, придвигать стул к рабочему месту полицейского, все время не теряя полицейского из виду. Ее глаза с легким безумием прожигали Тима насквозь. В его голове зародилась мысль, что она сейчас оглушит его этим злосчастным стулом и утащит в свое логово. От собственных мыслей и действий пострадавшей ему стало не по себе. Поэтому Тим еще раз спросил:

— Вам точно не нужен психолог? Или может воды? Позвольте вам помочь.

Женщина, наконец-то придвинула стул. Усевшись, она тыльной стороной ладони потерла нос, не сводя глаз с полицейского.

— Я Бренда Катилия, и моего мужа убили. — Голос был сиплый, на лице было видно, что слова она произносит с усилием.

— Что? Вы стали свидетелем убийства своего мужа? Я правильно вас понял? — Полицейский удивленно смотрел на женщину, в голове возникла мысль, что возможно она сама и убила его. Но Бренда лишь продолжала странно смотреть на него, не обращая внимания на его вопрос.