Анагенез

– Херня это всё, мозг себе засираешь. – Сергей Петрович, примерно одного возраста с Виктором, смотрел в экранчик сотового телефона, листая ленту какой-то социальной сети. – Везде пишут про инопланетян, болтают, а показать – ни разу не показали. Какие-то тухлые мутные видосики тарелок и кукольных пришельцев показывают. Не верю я в это. А ты чего вдруг про НЛО? Насмотрелся тоже? Всякой ерундой маешься. Женился бы уже что ли. А, Витёк?

– Не, рано мне ещё. Я так поинтересовался, веришь или нет.

– Вечером, после работы зайдём в подвальчик, там обсудим. А? – Сергей подмигнул приятелю.

– Не, Серый, не пью я. Бросил. Нельзя.

– Ну, смотри. Плохо, конечно. Не твоё это – бросать. Но – уважаю. Моё дело – предложить, – Сергей Петрович загрустил и вновь уткнулся в экран телефона.

* * *

Вечер наступил. После ужина Виктора, Берион поинтересовался, – «Ты всегда занимался строительством?»

«Да, как-то так получается. Работа и работа. У меня батя был монтажником. Я монтажник. Технарь закончил и работаю», – Виктор слегка смутился.– «А Вы разве не строите себе дома?»

«У нас строят биоматериалисты. Сознание техника загружается в материал, и он сам строит себя по определённой схеме. Все детали, это – биомеханический организм с централизованным сознанием. Материал наращиваемый и практически неразрушимый. Когда техник полностью заканчивает объект, он оставляет постройку с настроенной им программой. Здание начинает функционировать в заданном программой режиме, создавая комфорт для проживающих или работающих в нём. Техник переходит на новый объект. Ваша версия построек очень некорректна и не прочна. Так же меня травмирует Ваша иерархическая структура общества. Ты в этом обществе – ничто. Это грустно. Вы очень агрессивны и несчастны».

«Это нормально, брат. Ничего странного. Мы все счастливы здесь. Я доволен».

«Ты не должен быть доволен. Это психологическое отклонение. Сейчас я тебе покажу нормальное, с точки зрения разумного существа, общество. Ты поймёшь», – Берион передал Виктору психофизические данные о строении привычного общественного строя, который был на всех планетах вселенского сообщества.

«Да, нет. Такого не бывает. То есть никто никого не обманывает и не принижает? Ни с кем не соперничает? А смысл? Мне бы власть, я б знаешь, как всё в мире улучшил и столько уродов бы уничтожил! Зажил бы я! Досвидос уныние! Тема. Не, конечно, то, что ты показал, интересно, но нереально. А чего ты тут появился, кстати? Поработить нас решили?» – Виктор разволновался. – «Я не против! Я вообще «за»! Давно пора уже нами нормально руководить, а то одни дебилы у власти! Когда остальные прилетят?».

«Остальных нет, есть я и Эл. Мы потерпели аварию вблизи Вашей планеты. Других не будет. Связи нет. Ваш сектор заброшен. Нас здесь искать никто не додумается. Мы в ловушке. Понимаешь?», – Берион расстроился. Его удивило, что организм носителя так чутко реагирует на эмоции. По щекам Виктора побежали слёзы.

– Это невыносимо, брат! Я не могу так жить! Выхода нет, мать Вашу! Это кошмар! Жесть кромешная! – Виктор заговорил вслух, рыдая, схватил нож и с силой полоснул себя по запястью. Берион ошалело смотрел, как из их общих вен хлещет кровь.

«Ты зачем это сделал?» – спросил он Виктора. – «Ты ненормальный? Ни одно нормальное живое существо не желает себе смерти!».

«Я не хочу жить на чужой планете, с которой нет выхода и где все такие безумные, как я, Бер! Лучше не жить вообще, чем испытывать такие страдания. Прощай, брат! Сорян».

«Их эмоции не могут выносить безудержной тоски. Они слабы не только физически», – чувствуя, как угасает сознание Виктора, Берион, наконец, ощутил освобождение себя от этого отключающегося носителя и вновь расплылся сетью в поиске нового. – «Надо будет контролировать свои полноценные эмоции, не делиться ими со следующим носителем. Как бы подобрать кого, более комфортного и крепкого. Чувствую многих, но не нравится никто. Ладно, выбрать всё равно придётся. Однозначно»

Глава четвёртая. Второе пришествие и полёт

– Изыди, сотона! Господом Богом тебя заклинаю! Сгинь в геенне огненной! Боже, Великий и Милосердный, избавь меня от лукавого! Благословен Ты всегда, ныне и присно, и во веки веков! – Большой человек размашисто крестился и громогласно заглушал появившийся внутри голос.

«Алексий! Так ведь Ваше имя?», – возмущённо передавал Берион слова новому носителю. – «Что же Вы, как малое дитя? Я теперь к Вам прирос. Мне нужно адаптироваться и привыкнуть к Вам. Помогите мне найти Эла, и мы сможем расстаться!»

– Изыди, говорю, диавольское отродье! Вот пречипилась нечисть анафемская! И к кому? Ко мне, патриарху! Уходи! Брысь, непотребный гость! Заклинаю Господом нашим Иисусом Христом! Вот напасть-то! – Архиепископ Алексий расстроено прислонился к стене в ужасе, не желая слышать голос в голове.