Анализ мировых систем и ситуация в современном мире

Это уяснение существенно для понимания, почему прогрессирующие пролетаризацию труда и коммерциализацию земли ни в коем случае нельзя смешивать с исторически уникальным «переходом от феодализма к капитализму». Если мы используем «формальное» определение феодализма, мы можем поверить, что некоторые регионы внутри капиталистического мира-экономики все еще демонстрируют нам феодальный «способ производства». Однако на самом деле формальные отношения землевладельца и производительного работника не являются определяющими. Так называемые узы взаимности, которые мы идентифицируем с феодализмом, обмена защиты на службу трудом порождают феодальный способ производства лишь когда они являются определяющими для других социальных отношений. Но когда подобные «узы» содержатся внутри капиталистического мира-экономики, их автономная реальность исчезает. Они становятся скорее одной из многих форм буржуазного найма рабочей силы, которые могут быть найдены в капиталистическом способе производства, форм, которые сохраняются, расширяются или сокращаются в связи с их прибыльностью на рынке.

Странно противопоставлять такой точке зрения Маркса, того самого Маркса, который в 1847 г. говорил:

«Подобно машинам, кредиту и т. д., прямое рабство является основой буржуазной промышленности. Без рабства не было бы хлопка; без хлопка немыслима современная промышленность. Рабство придало ценность колониям, колонии создали мировую торговлю, мировая торговля есть необходимое условие крупной промышленности»[83].

И еще более смешно провозглашать, что такой взгляд игнорирует отношения производства в пользу так называемых отношений обмена, также во имя Маркса, который на самом деле говорил:

«Говоря о разделении труда, он [Прудон] вовсе не чувствует потребности говорить о мировом рынке. Вот как! Но разве разделение труда в XIV и XV веках, когда еще не было колоний, когда Америка еще не существовала для Европы, а с Восточной Азией поддерживалась связь лишь через посредство Константинополя, не должно было коренным образом отличаться от разделения труда в XVII веке, когда имелись уже вполне развитые колонии?»[84]

Капиталистический способ производства вовсе не основывается на свободных труде и земле. Скорее, это способ производства, который сочетает труд пролетариев и вовлеченную в коммерческий оборот землю с другими формами оплаты труда и собственности на землю. Существование непролетаризованного труда и некоммерциализированной земли существенно для оптимизации возможностей получения общей прибыли капиталистического мирового рынка по нескольким причинам. Одна из них та, что такое сочетание сохраняет резерв земель для расширения производства первичных продуктов (продовольствия и сырья) при низких накладных расходах, делая возможным ответ на существенные сдвиги спроса на мировом рынке. Вторая — это сочетание сохраняет резервные источники труда даже в моменты «процветания». Когда возникает потребность в дополнительных рабочих руках, «традиционные» ограничения исчезают с замечательной быстротой. Третья — оно сокращает глобальные издержки, связанные с трудом, позволяя традиционным секторам брать на себя бремя издержек по поддержке детей и престарелых у значительных групп сельскохозяйственных или городских рабочих. Это всегда было особенно верно в отношении периферийных зон мироэкономики и, как говорит Самир Амин, «не вовсе устарело даже сегодня»[85] в качестве неотъемлемой части системы. Несомненно, что непрерывное долгосрочное вековое расширение мироэкономики (даже с учетом непрерывных кризисов накопления, в которых проявлялись противоречия) включало в себя все более интенсивное использование все большего количества земель. С ходом времени постепенно стало менее выгодно использовать формы вознаграждения, отличные от наемного труда. Но они все еще продолжают использоваться частично. Как сказал Маркс:

«Речь идет не о том положении, которое исторически занимают экономические отношения в различных следующих одна за другой общественных формах. Еще меньше речь идет об их последовательности «в идее» (Прудон), этом извращенном представлении исторического процесса. Речь идет об их расчленении внутри современного буржуазного общества»[86].

Или мы можем выразить это в несколько более метафорических терминах Фернана Броделя и рассматривать современный мир как дом из трех этажей: материальной жизни, экономики, капитализма: