Аналогичный мир - 3 (СИ)

Когда Женя, сложив вещи, вошла в кухню, клеёнка была убрана, а чтоб не запачкать стол, Эркин расстелил чистую портянку, разложил на ней инструменты и пузырьки из ящика. Женя тихо сбегала за шитьём — чулки на Алиске так и горят — и села на другом конце стола. Эркин быстро вскинул на неё глаза, улыбнулся и снова ушёл в работу. Он давно думал об этом: как сделать, чтоб сделанную Андреем рукоятку ножа всегда носить с собой, не боясь выронить и потерять. И получалось одно: припаять или приклеить кольцо. Нет, приклеить, конечно. Паять он не умеет, а просить кого-то… нельзя, это он должен сам сделать. Спасибо Жене, что сидит рядом и не спрашивает ни о чём. Зачистить край, протереть едким, пахнущим, как водка, но более резко содержимым вот этого пузырька и больше руками протёртое место не трогать. Теперь кольцо. У Андрея их много запасено было, разных, вот это гладкое, без зазубрин, чтоб не перетёрло ремешок, а здесь наоборот — зашершавить напильником, чтобы стал плоским, а то не схватит, и приложить, как подойдёт… Плохо, надо ещё снять, вот так, и ещё… И надо аккуратно, чтоб самого себя по пальцам не задеть… А вот теперь хорошо, и тоже протереть. Теперь… теперь это всё в сторону, теперь клей… Этот? Да. Про него Андрей говорил, что пулю к стволу приклеит. Так, как делал Андрей? Ага, помню: намазать, дать подсохнуть и снова намазать… И зажать, и держать так…

Когда Эркин почувствовал, что кольцо уже не «дышит» под рукой, он осторожно положил рукоятку на стол и стал собирать инструменты. Как Андрей протёр всё, разложил по местам.

— Женя, я на подоконник положу, пусть сохнет.

— Конечно-конечно.

Портянку он тоже свернул и убрал в ящик.

— Я в кладовку пойду, посмотрю там.

— Хорошо, — Женя закрепила шов и отрезала нитку. — Я в ванной буду.

Эркин вышел в прихожую, распахнул дверь в кладовку. Чем бы её подпереть? А, вон же чурбак. Вот так. Для начала… для начала вытащим всё в прихожую. Обрезки досок, какие-то то ли палки, то ли тонкие длинные поленья, обломки ящиков. С гвоздями. Хорошо, Алисы нет, а то бы полезла и поцарапалась. Верёвки какие-то, ремешки, ничего, это всё пригодится. А это что?

За плеском воды — Женя полоскала бельё в ванне — она плохо расслышала, но ей показалось, что Эркин закричал. А, выглянув из ванной, увидела его лежащим на полу.

— Эркин?! — бросилась она к нему. — Что?!

Но он уже стоял на четвереньках среди разбросанных досок и палок и тряс головой.

— Ничего, ничего, я сейчас… — перемешивал он русские и английские слова.

Женя опустилась рядом с ним на колени, обняла. Он вздрогнул от её прикосновения и отпрянул.

— Вода! Нет, не надо! — вырвалось у него по-английски.

Женя отдёрнула мокрые руки.

— Да что с тобой?!

— Сейчас… сейчас… — Наконец он продышался, поднял на Женю глаза, неловко улыбнулся и заговорил по-русски: — Я сам виноват, Женя, думал, верёвка, а это… провод.

— Под током? — испугалась Женя.

— Да, — и по-английски: — Током ударило, — и опять по-русски: — Не пускай Алису туда.

Эркин сел, потёр руки от кистей к локтям и виновато улыбнулся.

— Я испугал тебя, да? Прости, Женя. Просто… меня давно током не били, вот я и заорал.

— Ну её, эту кладовку, — заплакала Женя. — Ты же убиться мог.

Эркин глубоко вдохнул и выдохнул.

— Делать всё равно придётся. Я только не знаю, как. Я, — он опустил голову, — я боюсь тока, Женя. Меня… много били током… раньше… до имения…

Женя торопливо обтёрла руки о халатик и обняла Эркина за шею. Положила его голову себе на плечо. И на этот раз он не отпрянул.

— Ничего, — шептала Женя, — ничего, всё будет хорошо, ничего…

И чувствовала, как обмякает, расслабляется его тело. А когда поняла, нет, почувствовала, что он успокоился, поцеловала в висок и встала.

Эркин снизу вверх смотрел на неё затуманенными глазами, потом взмахом головы отбросил прядь со лба и встал.

— Я ещё повожусь здесь, Женя.

— Ты только осторожней, Эркин, — вздохнула Женя.

Она знала, что он не отступит. И, в самом деле, Эркин опять полез в кладовку. На этот раз, правда, он вооружился длинной палкой и сначала трогал ею каждый обломок, отодвигая от лежащего на полу провода. Но как же он здесь пол мыть будет?

Женя закончила стирку, развесила выстиранное бельё на сушке — а ведь для постельного белья сушка маловата будет, надо будет подумать о верёвках — и, поглядев на часы, ахнула:

— Эркин, поздно уже, Алиса…!

Эркин, сортировавший в прихожей вытащенное из кладовки, подошёл к двери, открыл её и выглянул в коридор.

— Алиса!

— Иду-у! — готовно откликнулась Алиса. — Всем до завтра, я домой!

Эркин впустил её в квартиру, и, увидев разбросанный по полу хлам и открытую дверь кладовки, Алиса возмутилась:

— Да?! А меня не позвали?!

Она явно собиралась нырнуть в кладовку, и Эркин еле успел перехватить её.

— Туда нельзя.

Алиса поглядела на него и, мрачно насупившись, стала раздеваться. Когда она ушла в ванную мыть руки, Эркин по-прежнему палкой затолкал провод одальше от двери и стал закладывать в кладовку всё вытащенное оттуда. Укладывал так, чтобы потом при необходимости можно было достать, не касаясь провода.