Аналогичный мир - 3 (СИ)

— А на Хэллоуин, — Эркин стал перемешивать русские и английские слова. — Нас всех, кто в Цветном был, загребли. В грузовик и в тюрягу. Трое суток держали, допрашивали.

— Сильно били? — глухо спросил Андрей.

— Пальцем не тронули. Меня лейтенант Орлов, я запомнил, допрашивал. Ну, только название, что допрос, просто про свору спрашивал, про Хэллоуин. Нормально. Потом сказали, что необходимая самооборона, и отпустили, — Эркин усмехнулся. — Перетрухал я, конечно. На мне много трупов висело. За тебя, за Женю… отпустил я душу тогда.

— Понятно, — кивнул Андрей. — А майор этот?

— Ну, заявился он, как раз первый допрос был. Узнал и вцепился с ходу. Я только не понял, кто ему был нужен. И по тебе, и по… лендлорду, и по старшему ковбою. Ну, — Эркин зло усмехнулся. — ну и по мне… потоптался.

— Это как?

— А он знал уже, что я… спальник. Ну и начал. Зачем Бредли меня к Жене в постель подложил.

— Чи-го-о-о?! — изумился Андрей.

— То самое и есть. Сам не знаю, как смолчал.

— А Джонатан с Фредди ему зачем?

— Не знаю, — Эркин вздохнул. — Покуражился он надо мной, конечно… по-надзирательски. Страху я нахлебался… Как положено. Но… обошлось. Вспоминать неохота.

— Ладно, раз обошлось, — согласился Андрей.

Раз Эркин не хочет сейчас говорить, не надо. Но вот это прояснить, не откладывая.

— А зимой что было?

Эркин вдруг рассмеялся.

— А ничего и не было. Он меня на рабочем дворе в обед заловил. Иду я себе из столовой, тянусь на ходу потихоньку… и тут он! Нос к носу. Я вот до сих пор понять не могу, зачем он меня в профсоюз пригнал. А там… бригада подоспела. И старшой с ходу: где ордер? Нет ордера — и парня, меня, значит, нет. И всё!

Эркин подмигнул Андрею, и тот с удовольствием заржал. Но странно: обычно Эркин рассказывает подробно, со всеми деталями и так, что сам как видишь всё, а сейчас… что-то брат не договаривает. Что-то там ещё было. И в Хэллоуин, и зимой уже здесь. Что? Но… он просил не спрашивать его ни о чём, а сам… Андрей покосился на Эркина.

— Слушай, а… парк тут или ещё чего такое есть?

— Есть, — удивлённо кивнул Эркин. — На площади у Культурного Центра. Там для детей горки всякие, качели. Так и называется: «Детский парк».

— Нет, — вздохнул Андрей. — Не пойдёт.

— А что?

— Да… посидеть, поговорить.

— Ну, — Эркин огляделся. — В чайной можно. Или ты пива хочешь?

— А ну его! А чайная… то, что надо.

Маленькая чайная нашлась быстро. Пятница, правда, народу много. Но место отыскалось, и удачное — в углу. Так что никто не подсядет и не помешает разговору. Им принесли четыре пузатых фарфоровых чайника. Два больших с кипятком и два маленьких с заваркой. Чашки, блюдца. И вазочку с кусками твёрдого колотого сахара.

— Пироги у нас отменные. С творогом и вареньем сегодня оченно хороши. Прикажете?

— Давай, — кивнул Андрей. — Тоже по такому и такому, — и когда половой побежал за пирогами, с усилием поднял на Эркина внимательные и серьёзные до строгости глаза. — Что было-то, брат?

Эркин сглотнул.

— Я… я не знаю, как тебе об этом сказать. Столько всего…

— Всё и скажи. Зимой майор этот опять про меня спрашивал?

— Он ни о чём спросить не успел. Я ж сказал, бригада прибежала. А там, в профсоюзе, Селезнёва была, Лидия Александровна, она у нас на заводе профсоюзом занимается. И Бурлаков. Председатель Комитета.

— Та-ак, — протянул Андрей и широко улыбнулся. — А вот и пироги, — но, как только половой, поставив перед ними пироги, отошёл, снова стал серьёзным. — И что Бурлаков?

И тут же выругал себя, что неосторожно спросил. Надо было сначала про Селезнёву, но не может он играть с Эркином.

— Он… председатель Комитета, в лагере у нас выступал, — Эркин остановился, глядя на Андрея, словно ждал его ответа.

— У нас тоже, — кивнул Андрей.

— Тогда… ты видел его?

— Ну, видел, — пожал плечами Андрей.

— Он… — Эркин не смог договорить.

— Ну? — Андрей внимательно смотрел на него. — Ну, профессор, доктор исторических наук, ну…

— Он твой отец, — тихо сказал Эркин.

Андрей заставил себя допить чашку, заесть пирогом, налить новую. Руки у него не дрожали.

— Это каким ветром тебе надуло?

Но ни его слова, ни вызывающе насмешливый тон не обидели Эркина.

— Это не ветер. Он… он пришёл к нам в тот же вечер, домой. Показал фотки. И попросил отобрать те, что на тебя похожи. Я смотрел, Женя, даже Алиса. И мы нашли, ну, похожих на тебя. А это были его фотографии, и его родных, его отца, жены, её брата. Вот и сошлось.

— Вот и сошлось, — медленно повторил Андрей.

— Да, — Эркин облегчённо перевёл дыхание. Вот и сказано самыое страшное. Дальше будет легче.

— И что он ещё сказал?

— Что тебя зовут Сергеем. На самом деле. И что все остальные, ну, из вашей семьи, погибли.

— Ясненько, — кивнул Андрей. — Зимой это было?

— Да, в январе, после Нового года точно. А… а ты когда его видел?

— В лагере, — улыбнулся Андрей.

Его улыбка не понравилась Эркину. Но… но он обещал Андрею ни о чём не спрашивать.

— Андрей… — нерешительно начал Эркин.

— Да, браток, — сразу откликнулся Андрей и улыбнулся. — Да, я — Андрей, всё правильно, Андрей Фёдорович Мороз.

— Так… ты не помнишь его?