Аналогичный мир - 3 (СИ)

— Тебе чего? — встретил его вечно торчащий в магазине парень неопределённой расы — то ли очень светлый мулат, то ли очень давно не умывавшийся белый — с торчащими вперёд, как у крысы, зубами.

— Сам посмотрю, — буркнул Чак, проходя к куче из всевозможных сумок.

— Ну, смотри, — милостиво разрешил парень.

Чак выбрал кожаную дорожную сумку, с карманами, внутренними отделениями и длинной ручкой. Ручка разрезана и зашита, а с одного из карманов явно срезали именную накладку. Но сама по себе прочна, надёжна и удобна: все его пожитки влезут. Теперь ещё пару рубашек потемнее, чтоб под машиной лежать, носки, трусы, а то у него всего три смены, перчатки хорошо бы, но подходящих по размеру не нашлось, старые, явно ношеные, но крепкие целые джинсы хорошей фирмы, термос со свинчивающейся крышкой-стаканом и коробка для сэндвичей, а остальное у него есть. Всё вроде?

— Что-то мне твоя личность знакома.

Чак покосился на остановившегося рядом с ним невыокого белого и нехотя ответил:

— Не знаю, сэр.

— Где-то я тебя уже видел, парень.

Чак пожал плечами. Мало ли кто и где мог его видеть. И покупали, и в аренду сдавали… по возможности вежливо повторил:

— Не знаю, сэр.

С недоброй насмешкой белый следил, как он расплачивается и укладывает покупки в сумку.

— Свитер возьми, — вдруг сказал белый. — В дороге удобно.

— Спасибо, сэр, — Чак изобразил улыбку. — Мне недалеко, сэр.

Белый задумчиво кивнул и отошёл с неожиданным обещанием:

— При встрече договорим.

Чак бы сразу забыл о нём, если бы парень-крысёныш не спросил:

— А чегой-то этот сыскарь на тебя глаз положил?

Когда беляка назвали сыскарём, Чак вспомнил его. И похолодел. Но удержался, равнодушно пожал плечами.

— А хрен его знает.

И из магазина вышел спокойным деловитым шагом. И по улице шёл по-прежнему быстро, но уверенно. А в голове билось: бежать, бежать из Колумбии. Сволочь, беляк чёртов, как же ты выжил, гад, стоял тогда перед Ротбусом навытяжку, бледный, в поту, аж штаны мокрые, а ты, значит, ещё меня разглядел, сыскарь, полицейский, значит, так и остался в полиции, ах, сволочь, глаз намётанный, мы ж для белых все на одно лицо, а ты разглядел, запомнил, и ни Бредли, ни Трейси в городе, без прикрытия я, ах, гад, подловил, стерёг, что ли, ну, гад, ну… А что «ну», что он может без оружия? А и было бы оружие, он же теперь…

Но вон уже и дом, хозяйка — сволочь старая, шлюха белёсая — голубей на крыльце кормит, доброе своё сердце демонстрирует. Ладно. Собрать вещи, расплеваться и в гараж. И до шести носа не показывать. А там бы ему только из города выскочить.

Всё прошло легче, чем он рассчитывал. Даже половину месячной платы за январь вернули. Чак забрал из сооружённого им за плинтусом тайника деньги, собрал и уложил в сумку рубашки, бельё, полотенце, мыло, бритвенный прибор. Напоследок вскипятил воды, заварил кофе и перелил его в термос, из остатков хлеба и мяса сделал сэндвичи, доел, что оставалось. Миску с кружкой туда же, в сумку. Ну вот, ничего его не осталось. И зачм-то протёр носовым платком всё, до чего дотрагивался. Хотя почему зачем-то, очень даже ясно зачем. На всякий случай. Полного его имени хозяйка не знает, у кого он работает — тоже. Так что… так что, может, и обойдётся. Конечно, он и сам виноват. Ведь давно заподозрил, что там краденым приторговывают, да польстился на дешевизну. Вот и налетел. Это ж и дураку-работяге, спальнику- недоумку ясно, что в таком месте должна полиция крутиться, а он… от злобы на самого себя Чак длинно тоскливо выругался.

До гаража он добрался благополучно и, вроде, даже без хвоста за спиной. «Ферри» стоял, готовый к дороге. Чак сразу сел в кабину и достал карту, ещё раз проверить самого себя по маршруту. Карты — Империи и подробный план Колумбии — он купил ещё второго января. И как в воду глядел. Сегодня Бредли так небрежненько карту потребовал. И он — так же небрежно — достал и подал. Чак самодовольно улыбнулся воспоминанию, аккуратно сложил и убрал обе карты. Ничего, ему лишь бы из города выбраться. А там… там пусть его этот сыскарь в задницу поцелует. Быстрый взгляд на часы. Без трёх шесть. Пора!

Чак мягко стронул «ферри» с места и поехал к воротам. И его, и машину уже знали и выпустили без проверки. На улице вроде ничего подозрительного, в поперечных… никто не поджидает. На всякий случай, он немного попетлял по городу, сбрасывая возможный хвост, а потерянное время всегда можно наверстать на дороге. Чуть больше скорость, чуть меньше отдых, и он будет на месте вовремя.

— Это был он, я не мог ошибиться!

— Спокойно, Коллинз.

— Инспектор! Колумбийский палач на свободе! Это же…

— Это заголовок для газеты.

Насмешливое презрение в голосе Робинса остановило Коллинза.

— Вы уверены, что это именно он? Что телохранитель Ротбуса и «колумбийский палач» — одно лицо?

— Русские дали тогда такую информацию. Они его брали.

— Вот и запросите их, куда они его дели.